– Мы клянёмся богами, что достойно примем своего царя, – низко поклонились они.
– Можете пока здесь присягнуть мне сами, – разрешил я, и они, немного поколебавшись, всё же произнесли нужные слова.
– Высылайте припасы, ваш царь соскучился по свежей выпечке, – заключил я и поднялся на поданную Меримаатом колесницу.
Мы вернулись в лагерь и вскоре стали прибывать караваны с едой и вином, обеспечивая нас вкусной провизией. Жизнь снова начинала налаживаться. Мне крайне не хотелось убивать людей, да ещё и как в прошлом городе. Если дело удалось решить миром, я был этому только рад.
Утром от города выдвинулась уже привычная процессия – я в окружении охраны, которую решил составить только из тех ста головорезов, которые участвовали в ночных вылазках, поскольку за их дисциплину не переживал. Хотя бы эти меня подвести не должны были.
Первое, что напрягло меня, так это не очень приветливые лица жителей Гнауи Шема, которые встретили меня при въезде в город. Нет, многие радостно кричали и хлопали в ладоши, но вот мой внимательный взгляд видел среди них тех, кто зло смотрел на меня. Второе, что обеспокоило, – наличие слишком большого количества стражи. Да, они обеспечивали безопасность, но их было слишком много.
– Меримаат, – позвал я парня, который с воспитателем шёл рядом с моими носилками.
Он подошёл ближе.
– Бери Бенермерута и возвращайся в лагерь, – тихо приказал я ему, – что-то не очень мне нравится местное гостеприимство. Пусть Ментуиуи подгонит к городу легион. И не переставай улыбаться, а лучше засмейся, будто я сказал тебе что-то весёлое.
Парень сначала удивился, но затем действительно громко рассмеялся, и я увидел, как сопровождавшие нас по бокам стражники расслабились. Он сначала отстал от процессии, затем подошёл к Бенермеруту, и они вскоре отстали от нас совсем.
– Хопи, – позвал я негласного центуриона своей сотни.
Нубиец тут же подошёл ко мне.
– Сделай вид, что тебе что-то не понравилось, и попробуй развернуть процессию назад, – приказал я ему, – остальных предупреди, мне кажется, нас совсем не рады здесь видеть.
Его лицо посерьёзнело, он кивнул и растворился в сотне охраны. Мы дошли до площади как раз перед дворцом, где обычно обитал наместник, назначаемый вице-королём Нубии или фараоном, и тогда Хопи начал действовать. Пара грозных криков, мгновенно ощетинившаяся щитами и копьями сотня, и вот уже жители стали волнами покидать площадь, оставляя на ней практически пятьсот человек местной стражи. Мой паланкин опустили на землю, и все красивые девушки и юноши, которые его несли, также быстро исчезли. Мне пришлось подняться и встать за щиты охраны. Кроме окружающих нас копейщиков, я увидел на балконах дворца ещё и кучу лучников, не суливших своим присутствием ничего хорошего.