– Что это и где я могу их достать, господин Пазузу? – Я сделал вид, что впервые об этом слышу.
Он, в отличие от богов, умничать не стал, покопался у себя в набедренной повязке и откуда-то достал тонкий папирусный лист, выглядящий как обычный свиток.
– Знаешь, как им пользоваться? – поинтересовался он у меня. – Прикоснись быстро три раза к верхнему правому углу. Ты вроде бы из более продвинутого мира, чем этот, должен понять.
Я аккуратно принял тонкий, гибкий и на ощупь чуть шершавый лист, который хоть и выглядел пустым листом папируса, на деле оказался экраном, только настолько тонким, что я побоялся его сломать.
Видя, что за мной наблюдают, я прикоснулся к нему пальцем, как велено, и увидел, как на русском языке открылось меню небольшой базы данных, посвящённой только искомому предмету. При беглом взгляде на главы я увидел в названиях, как Таблицы создавались, как использовались и как были утеряны. Всего материала на три сотни листов, не меньше.
– Разберусь, господин. – Я опустил руку с зажатым в ней листом, и Пазузу довольно кивнул.
– Приятно всё же иметь с тобой дело, – заключил он, – если достанешь их, я выполню любое твоё желание.
– Даже сможете вернуть меня обратно домой? – удивился я, помня, что об этом говорил мне Осирис.
Лже-Анубис спокойно кивнул, так, как обычно это делал Рехмир, когда пытался мне соврать.
– Конечно, говорю же, одно любое желание за Таблицы судеб, – ответил он.
– Хорошо, господин, сроки у меня есть?
Он задумался.
– Было бы отлично, если бы ты управился за три года.
– Хорошо, господин. – Я поклонился ему. – Постараюсь, ведь знаю, что стоит на кону.
– Вот и отлично, – гигантская статуя кивнула, – дары с прошлого похода своего не забудь мне принести.
Я не стал ему отвечать, поскольку рябь пространства исчезла, и статуя снова превратилась в камень. Видя, что он ушёл, я осмотрел оставленный мне лист, который для моего-то времени был бы технологическим чудом, а по местным меркам так и вообще магией наверняка несусветной. Но нужно было отдать должное, если его просто держать в руках, не зная, как он активируется, то только на ощупь он отличался от простого листа папируса. На нём наверняка даже можно было что-то написать чернилами при желании. Я, разумеется, таким кощунством не собирался заниматься, но в очередной раз убедился, как хорошо высокотехнологическая вещь была замаскирована под местные реалии.