. Режиссер спросила, кто готов быть чудовищем. Никто из нас не хотел играть человека, поэтому мы дружно подняли руки, после чего она так нас и прозвала. С тех пор мы и стали Чудовищами и лучшими друзьями.
Я толкаю Драммера бедром:
– Доберемся верхом? – Мы с ним ушли в тень и теперь стоим, облокотившись на джип. Матильда, мой бладхаунд[2], смотрит на нас через окно гостиной, навострив большие уши.
Сегодня ожидается жара под сорок, восточный ветер весь день. Влажность – одиннадцать процентов и продолжает снижаться. Я это знаю, потому что предупреждения сыплются мне на телефон с восьми утра. По случаю засухи сезон пожаров в этом году наступил раньше обычного, а в полдень энергетики собираются отключить электричество. Когда живешь в Калифорнии, да еще и в лесном районе, о лесных пожарах узнаешь куда больше, чем хотелось бы.
Драммер прищуривается:
– Я не поеду на том жеребчике, который тебя затоптал.
– Санни меня не затоптал, он всего лишь на меня наступил. Не его вина, что в нем четыреста кило веса.
– Еще одна причина на нем не ездить. – Взгляд Драммера смещается на мою майку, надетую поверх бикини, и словно прожигает ее насквозь. – Ты единственная девчонка в этом чертовом мире, которая может заставить меня сесть на лошадь. Ты это знаешь?
Мой голос снижается на октаву:
– Знаю.
Драммер флиртует со всеми. Это ничего не значит, но мое дурацкое вероломное сердце начинает биться сильнее, когда он смотрит на меня вот так.
Его красивые голубые глаза скользят по моему лицу.
– Ладно, Ханна-Банана, будь по-твоему.
Спустя полчаса мы уже в седле и едем по тропе. Лошадь Драммера, четырнадцатилетний жеребец породы аппалуза по имени Пистолет, шарахается от каждой тени.
– Он брыкается, – жалуется Драммер.
– Не брыкается. Сядь прямо и расслабься.
Драммер подчиняется, и Пистолет тут же успокаивается.
Мы выезжаем из сосняка, и перед нами открывается озеро Гэп, которое мы зовем Провалом, – сапфировый овал в короне гор. Его окружают крутые неровные пики, а ветер поднимает рябь на поверхности воды, заставляя ее переливаться, словно струящийся атлас. Летом Провал питают подземные источники, а зимой наполняют дожди и тающий снег. Берега окружают высокие деревья – сосны и благородные пихты, напоминающие неукрашенные рождественские елки.
Провал – это на самом деле яма. Дыра, наполненная пресной водой и не имеющая мелких участков. Ее края резко обрываются в черную бездну. Ученые утверждают, что озеро образовалось из-за сдвига тектонических плит в 480 году нашей эры. Коренные народы считают, что Провал был вырезан во время вулканической битвы между богами. Жителями Гэп-Маунтин все равно, как он появилось. Нам интересно только то, что (по последним измерениям) Провал превзошел озеро Тахо в споре о самом глубоком водоеме в Калифорнии и что, если утонуть тут, тело никогда не найдут.