– Ты в порядке, приятель? – спросил Барри.
Адам трижды промазал мимо ноты.
– Ага. Просто голова немного не варит. – Адаму не хотелось это признавать, как и любую другую слабость. – Перепил вчера.
Это была ложь. Он редко напивался, потому что не любил терять контроль над собой.
Мэтт понимающе кивнул. Парень он был тихий, но талант говорил сам за себя. Это не давало Адаму расслабиться.
– Можем прерваться минут на пять, если хочешь.
– Спасибо.
Сняв гитару, под ремнем которой вспотело плечо, Адам взял телефон, лежавший на барном столе с кольцами старых следов от стаканов. Шквал сообщений от девушек в эсэмэсках, мессенджерах, электронной почте, приложениях для знакомств, но сейчас у него не было сил на флирт, поэтому он движением пальца пролистнул их. Вдруг – ее имя. «Делия». Его сердце забилось, захлебываясь от дофамина, адреналина и кое-чего еще. Страха. Зачем она решила написать, если они договорились несколько месяцев назад (тринадцать недель и четыре дня, хотя он специально не считал), что это была неудачная идея? Что бы ни происходило между их родителями и после того, через что семья прошла за последний год, они стали слишком близки, поэтому нужно было расстаться. Но при виде ее имени сердце было готово вырваться из груди.
«Можем поговорить?»
Эти слова гарантированно наводили ужас на мужчин. Они означали какой-то тяжелый разговор. Они означали нервотрепку. «Жаль, что ты не… Почему бы тебе не… А ты можешь просто…» Но ведь Делия была не такая, верно? В тот ужасный день она написала: «Давай не будем общаться – это слишком болезненно, слишком их ранит» и сдержала слово, оставив Адама часами пялиться на бесконечный поток предыдущих сообщений, безвольно им сохраненный, чтобы читать и перечитывать. Может быть, она узнала, что его мать вернулась из небытия. Он показал ребятам, что собирается выйти, а потом, оказавшись на продуваемой ветром улице, под гул машин, нажал на имя Делии, чтобы позвонить ей. Позвонить по телефону, словно на дворе 1997 год. Как будто он сам хоть раз в жизни ответил на звонок от девушки. Ожидая ответа, он понял и почти с радостью принял свои сомнения. Он понятия не имел, возьмет ли она трубку. И это стало для него неожиданностью. Неизвестность придала ему сил.
– Алло?
Этот элитный выговор, приобретенный в дорогих школах, куда дедушка с бабушкой отправляли ее, пока ее собственная мать занималась воспитанием Адама.