Шкрк, крррршкк, кшшкрршрккк…
Жуткий скрежет раздался в абсолютной темноте царской гробницы. Крысы и тараканы, разгуливавшие в окрестностях, поспешно разбежались.
Шкрк, крррршкк, кшшкрршрккк… крышка саркофага медленно заскользила…
И вдруг – бум!
…упала на землю, подняв облако пыли.
– Апчхи! Да где это я? – Голос доносился как будто из загробного мира, низкий и глубокий. – Есть здесь кто-нибудь, чтобы помочь фараону? Слуги, прошу, принесите огня, сию минуту! Слуги, это должно быть исполнено немедленно, ваш хозяин желает осмотреться, – продолжал голос, слегка раздражаясь.
Но никто не откликнулся, и вокруг по-прежнему было темно, хоть глаз выколи.
– Клянусь Гором[1], кажется, меня вынуждают всё делать самому! Эта жизнь после смерти начинается не лучшим образом. Где те радости, которые мне были обещаны, где пшеничные поля и медоносные луга?
Тамплкартон – потому что это именно он и был! – решил самостоятельно отправиться на поиски кого-нибудь, кто мог бы ему помочь, а главное, на поиски света. Если бы все крысы не разбежались, если бы у тараканов хватило смелости остаться, а вокруг было бы не так темно, они смогли бы увидеть фараона, забинтованного с ног до головы, который поднялся, проспав 4000 лет, и теперь, зевая, потягивался.
– Клянусь пирамидой, я в отличной форме! Чувствую себя в полном порядке, как никогда раньше! – радостно воскликнул Тамплкартон. – Нет ничего лучше, чем как следует выспаться, чтобы у человека буквально выросли крылья! Итак, я немедленно встану, выйду отсюда, окунусь в Нил, туда-сюда поплаваю, по дороге задушу парочку крокодилов, потом минут десять погреюсь на солнце, потягивая что-нибудь прохладительное, затем хорошая пробежка, заскочу быстренько к себе в гардеробную, наброшу самую красивую тунику, надену драгоценные украшения, отыщу мою милую жёнушку, вернусь на трон, а потом отправлюсь покорять мир! Алле-оп, вперёд!
Но даже если ты фараон, подняться и вылезти наружу из саркофага, установленного на должной высоте, не так-то просто, когда вокруг царит кромешная тьма. Ещё труднее это сделать – даже если ты фараон, – когда тебя забальзамировали и всего целиком забинтовали, местами слишком туго, а кое-где слишком слабо.