Топливо в баках наших кораблей от таких перегрузок хватало максимум на дюжину таких ускорений, в зависимости от расстояния до точки прибытия. Когда интарий заканчивался, нам хочешь того или нет, приходилось выходить из «тумана войны» и приближаться к какому-либо космическому объекту – станции, либо орбитальному полису на дозаправку. Поэтому, как ни старайся мы укрыться от всевидящих радаров, сделать этого и остаться незамеченными во внутренних мирах Империи у нас получалось. Мешала слишком большая плотность колоний местного сектора пространства, ты постоянно натыкался на какое-нибудь гражданское судно, а еще хуже на патрульные корабли местных гарнизонных групп, что периодически курсировали по системе, к которой были приписаны, как правило выискивая и охотясь на контрабандистов и залетных пиратов. Опасности с военной точки зрения они для нас не представляли, но спокойно могли зафиксировать наше появление, идентифицировать корабли и сообщить о них куда следует…
Сейчас, сидя в кресле на капитанском мостике своего крейсера, я думал как раз об этой проблеме. Как спрятаться от этих всевидящих глаз? Я пока этого не понимал. То, что все наши противники рано или поздно вышлют вслед погоню, в этом лично я не сомневался. Птолемей Граус – первый министр Империи, а также мой вчерашний друг, соратник и не побоюсь этого слова – родственник – адмирал Дессе, ставший в одночасье моим заклятым врагом, эти два самых опасных человека пойдут на все, чтобы поквитаться со мной, а главное, заполучить, наконец, в свои руки императора Ивана.
Маленький восьмилетний мальчик, как и его старшая сестра, стали безвольными игрушками на шахматной доске борьбы за власть над ста тридцатью звездных систем. Иван Константинович хоть и носил титул верховного правителя Российской Империи, но на самом деле настоящей властью не обладал. Многими считалось, что мальчик получил титул после смерти своего отца незаконно, и в этом была доля правды, судя по тексту оригинального завещания покойного царя, которое мне пришлось отдать в руки вице-адмирала Хромцовой.
Почему я это сделал? Ну, во-первых, мне надо было как-то утихомирить воинственный пыл Агриппины Ивановны, которая, как я правильно угадал, и в самом деле до сих пор бесилась и не могла себе простить утерю завещания, в тот день, когда на ее походную колонну навалились корабли Самсонова и Зубова. Во-вторых, слухи о поддельно завещании, хоть оно еще и не было официально опубликовано в СМИ ходили уже давно и судя по всему для населения внутренних миров появление документа в открытом доступе не явилось бы шоком…