Киран подавил улыбку. Ему нравилась эта небольшая, но крепкая семья. Как узнал Киран, Хал женился на Ине много лет назад. Уж полвека, говаривал Хал и смотрел на свою супругу так, будто влюбился в нее только вчера. У них были дети. Трое сыновей. Всех их забрало море.
Может поэтому они так были добры к Кирану, раз море им его и подарило? Если так можно было сказать. Ведь именно Хал нашел раненого, едва не утонувшего мужчину у берега, когда возвращался с рыбалки. Он увидел прибитые к берегу волнами обломки судна.
Такое здесь бывало. Порой те, кто не знал о неспокойном море, находили здесь свой конец.
Хал не хотел терять время на то, чтобы изучить обломки, но что-то всё же привлекло его внимание. Он подошел на своей лодке поближе к берегу, присмотрелся. Солнце слепило. В ту ночь разыгрался такой шторм, что даже дом, казалось, вот-вот рассыпется на части. Но поутру на небе не было ни тучки, а солнечный диск слепил, отражаясь от спокойной глади голубой воды. Среди мусора и обломков корпуса корабля, тех, что море не смогло поглотить, Хал и приметил нечто удивительное. Человек.
Наверное, мертвец, думал Хал, поглядывая то на обездвиженное тело, то на морскую гладь. Ему бы работой заняться, а не проверять обломки неизвестного судна, но что-то дернуло Хала приблизиться к месту, где лежал Киран и увидеть, что единственный, кого море не поглотило этой ночью, выжил.
«Поэтому ты и был там, на берегу, – позже говорил Хал, внимательно следя за тем, как Киран разминал раненую ногу. – Потому что морю не нужны живые. Оно мертвяков любит. Топит наши корабли, и когда мы тонем следом, выпуская из себя последний вздох, море нас съедает. Как огромная хищная рыба».
Прежде чем войти в дом, где всегда было тепло и вкусно пахло свежеприготовленным ужином, Киран оглянулся на море. Черные тучи заволокли весь горизонт. Мерцали молнии, и в их свете можно было разглядеть столб дождя. Ина была права. Будет ливень.
Стряхнув капли влаги с волос и одежды, Киран вошел в дом. Закрыв дверь, стянул с ног рабочие сапоги и поставил те в угол рядом с обувью Хала. Пройдя по чистому полу вглубь дома, Киран вдохнул полный ароматов воздух и ощутил, как ворчливо заурчал его желудок.
– Ох, Киран, руки помой давай. И к столу. Поедим, пока совсем не зашумело.
Киран кивнул и направился к рукомойнику. Вскоре он вытер лицо полотенцем и думал о том, как хорошо, когда есть крыша над головой и горячая миска похлебки. Возможно, он желал слишком многого, надеясь, что память к нему вернется, и все же Киран не знал, что ждет его после того, как он вспомнит свое настоящее имя.