– И вы не боитесь этого? – спросила София.
– Нет, – профессор покачал головой, – Я верю, что мы сможем справиться с любыми вызовами.
София посмотрела на профессора. Он, как всегда, был спокоен и уверен в себе. Она не могла не восхищаться его смелостью и его оптимизмом.
– Профессор, а что, если Мелодия и Архитектор начнут взаимодействовать друг с другом? – спросила она.
– Вот это действительно интересно, – профессор задумался, глядя куда-то вглубь себя. – Мы с тобой говорили про то, как они могут повлиять на человека, но вот как повлияют друг на друга – это действительно вопрос!
– И какие тут возможны варианты? – поинтересовалась София.
– Их множество, – ответил профессор. – От полнейшего хаоса, до нового вида искусства, где изображение и звук станут единым целым.
– Но как мы сможем понять, что они взаимодействуют? – спросила София.
– Я думаю, что это будет заметно, – улыбнулся профессор. – Как минимум начнется нечто очень странное. Но, София, главное – мы должны быть готовы к этому.
– Готовы к чему? – спросила София.
– К неизведанному, – ответил профессор. – К тому, что может произойти в будущем.
София кивнула. Она понимала, что профессор прав. Будущее было непредсказуемо, и нужно было быть готовым ко всему.
Сомнения и восхищение
Новости о “Креативном Синтезе” распространялись с молниеносной скоростью. Статьи в научных журналах, репортажи на телевидении, обсуждения в социальных сетях – мир замер в ожидании, наблюдая за развитием эксперимента. Работы “Архитектора” выставлялись в галереях, вызывая бурные споры и неоднозначные реакции. Некоторые ценители искусства восторгались, видя в них новые возможности и перспективы, другие, наоборот, критиковали, называя их бездушной имитацией.
В одной из художественных галерей, на вернисаже, посвященном работам Архитектора, собралась толпа, как всегда, разношерстная. Художники, критики, журналисты, любопытствующие – все они пытались понять, что же такое искусство ИИ, и как оно вписывается в мир, где до сих пор доминировало человеческое творчество.
В стороне от основной толпы, в небольшом зале, наполненном абстрактными композициями, стояли трое: известный искусствовед, профессор Аркадий Петров, молодая художница-концептуалистка, по имени Ева Соколова и начинающий искусствовед-критик по имени Кирилл Морозов. Ева, с короткой стрижкой и ярким макияжем, то и дело вздергивала бровь, с явным скептицизмом рассматривая экспонаты. Кирилл, наоборот, с энтузиазмом вглядывался в каждую картину, пытаясь уловить ее замысел. Профессор Петров, сдержанный и задумчивый, наблюдал за ними обоими, по-видимому, получая от их споров какое-то особое удовольствие.