– Как ты, милая?
– Он больной извращенец! Заберите меня, пожалуйста!
– Не надоело врать? Вижу, мы всё-таки плохо тебя воспитали, Кристина. Раз не способна благодарить.
– Этот мужчина сказал обнажиться. У него странные развращенные фантазии!
– Напомнить про клептоманию? Других обвинять научилась, а сама своих ошибок не признаешь! Не совестно? Он дал крышу над головой. Или выберешь психическую лечебницу? Разве так поступают? – читала мораль.
– Умоляю, он похож на насильника. Мне страшно с ним.
– А ну вытерла слезы. Твоей бы матери стало стыдно за тебя. Наговаривать на ее друга. Он согласился помочь, не разрешил тебя отдать в руки санитаров! Даже не собираюсь слушать эту чепуху, – обозлилась женщина, и бросила трубку. А я заревела навзрыд, они издеваются. Этот особняк напоминал самую настоящую золотую клетку. Единственное, дворецкий осмелился завести со мной дискуссию.
– Отдохнуть хотите?
– Сбежать отсюда.
– Боюсь не удастся. Хозяин ваш опекун, и так просто вас не отпустит, – ввел в курс дела.
– Зловещий демон. Он точно покинул ад, – с неохотой поднялась на второй этаж. И едва пригласили в уютную комнату, поразилась, насколько она оказалась роскошная. Огромная кровать с балдахином, шикарный ночной столик. Вылитые покои принцессы.
– Простыни шёлковые, сэр приказал их менять два раза в день! А еще ваши окна выходят на лес. Зимой это бесподобное зрелище.
– Зачем он так потратился?
– Для вас старался, – стремился мне объяснить.
– Притворство. И при каждом удобном случае шантажирует таблетками. Я что настолько психически больная? – с неохотой расположилась на кровати. Представляю, какая нервная ночь предстоит.
– Вы привыкните, Кристина. Он правда желает вам добра.
– Нравится его защищать? Позвольте сама разберусь, кому доверять, – надерзила ему.
– Выспитесь, а то потеряли много сил.
– Как отдыхать, если он скоро вернется?
– Он же вам не враг. Почему так сильно боитесь?
– Потому что он напоминает озабоченного развратника.
– Пока мы судим хозяина, давайте принесу вам какао или чаю?
– А шоколад есть?
– Сластёна! Точно как ваша мама, – снова вспомнил близкого мне человека, это трагедия, которая вряд ли так просто испарится.
– Вы ее знали?
– Да, она дружила с Давидом. Они проводили много времени вместе, – рассуждал он довольно уныло, пока не спросил я.