– Попробуй, я заказала распечатать новое мясо с идеальным соотношением жира и углеводов, если добавить киноа, получится очень полезно!
– А что из напитков?..
– Открылся парк с новым кислородом на восьмом этаже!
– Я была там, очень свежо!..
– Я думаю, что улыбаться первым тоже надо.
– Да, согласна, я всегда так делаю, скоро же их смогут перевести к нашим!..
– Видела сегодня Андрея, у него новая рубашка с округлым воротником!
– Ух ты! Я бы тоже посмотрела; может, вечером удастся!..
– Мне уже тридцать девять, скоро в новый мир!
– Да, ты неплохо здесь потрудилась, там это точно оценят!..
«Шесть часов. Первый обед», – позвал голос работников всех профессий, принимающих пищу в первые полчаса общего обеда.
Послышался рокот скоростных поездов. Они должны были за пару минут отвезти работников с разных концов и уровней стокилометрового стоэтажного города в обеденные центры.
Наташа проходила мимо одного из них. Черный состав из вагонов, разрисованных желтыми стрелами, замедлился при виде молодой красавицы. Когда он окончательно застопорился, черные двери перестали быть матовыми и стало видно, что творится внутри. Красно-черно-коричневая масса переливалась специфическим перламутром. Двери быстро открылись, съехав куда-то вниз, цветные муравьи потопали толстой линией, расползаясь среди столов разреженным облаком. Люди выходили не только из поездов, но и из близлежащих кабинетов. Над всем этим нависла стая железных птиц, следящих за нормами поведения и блокирующих преступления. Больше всего народа шло из центральной лаборатории и киносообщества. Это были крупнейшие организации во всем городе. Их сотрудники также шли в красно-черно-коричневых одеждах. Как и на государственной службе, черный цвет означал самую напряженную интеллектуальную работу, в коричневый одевались исполнители, а в красный, самый яркий и завидный костюм, – люди творчества. Красные костюмы отличала многоликость фасонов, а женщины даже носили платья, подобно представительницам третьей категории. Конечно, встречались серые наряды, но они были настолько редки, что терялись в общей массе. Государственные служащие обедали на своем этаже, но некоторые для разнообразия спускались или поднимались на высокоскоростных лифтах, если повезет влезть в переполненную кабину. Когда работникам надоедало обедать где придется, у них появлялись любимые места и свои компании.