– Я слово своё сказала. И подтвердить его готова! А в доказательство мы прямо сейчас пойдём в лес и найдём кроля. И загадаем ему желания!
– Клянёшься, ведьма? – спросил какой-то забулдыга, явно пребывающий в ещё большем опьянении, чем наша Ялка.
Я потянулась, зажать ей рот, но меня цапнули за ладонь, и на весь бар прозвенело ведьминское:
– Клянусь!
Всё, это был занавес. Опять громыхнуло, зазвенела посуда, а я отпустила Ялку, подошла к барной стойке и ну очень жалобно попросила:
– Сделайте мне глинтвейн погорячее, тройной, на вынос.
– И мне, крикнула Медина, – злобно поглядывая на шатающуюся, но гордо улыбающуюся Аялу.
– А мне замуж… – Карида посмотрела на наручные часы, – уже завтра.
– Ладно, ты можешь не ходить. Уже нажелала, – заржал кто-то из мужиков.
Карида облегчённо выдохнула, а я повернулась к владельцу забегаловки и мстительно попросила:
– Смешайте нам что-нибудь отрезвляющее… тоже на вынос.
Если нам и таскаться по холодному, заснеженному лесу в поисках несуществующего волшебного кролика, то пусть эта гадина Ялка тоже всю прелесть поисковой операции прочувствует!
– Понял, минутку, – с сочувствующей улыбкой кивнул бармен.
Уже выходя из бара, я невзначай взглянула под ту самую скамейку, под которой скрылся чёрный кролик. Оттуда, из темноты подскамейной, на меня уставились два светящихся кроличьих глаза. И не будь я Карой Черн, если их владелец не улыбался! А кролики вообще умеют улыбаться?..
***
Лес. Самый настоящий зимний лес, с сугробами, зверским холодом и да, ночь. Ну и мы втроём в этом лесу, как самые «умные», ищем несуществующего волшебного кролика. И послать бы всё, вернуться в академию, в тёплую постельку, но Ялка же Слово сказала, а потом ещё и клятвой припечатала. Так что деваться теперь некуда, надо бродить по лесу и искать кроликов, как минимум до утра. Аяла ещё не инициированная, с восходом солнца её Слово должно потерять силу, но до рассвета ещё часов шесть. Вот так и живём, м-да…
Как мы с Мединой заливали трезвящий отвар в Ялку – это отдельная история. Но заставили всё до капли выпить! Да, мы мстительные, ведьмы же. Аяла протрезвела и обиделась, на нас. Причём за то, что не остановили её в баре.
– Подруги, называется! – злобно фыркнула она и пошла… куда-то во тьму лесную.
– Яла, стой! – крикнула ей вслед Медина.