– Потерпи, – невозмутимо выдала старуха. – Страх оголяет животную натуру. Показывает нас настоящими.
Трясущимися руками я попыталась дотянуться до своей котомки, как вдруг из уст ведьмы прозвучало:
– Ты можешь присесть.
Казалось, это не простое приглашение присесть, а предложение продолжить тест, который я, скорее всего, уже завалила. Внутри все сворачивалось и закипало от отвращения и ярости. Однако едва заметное просветление в мыслях пыталось кричать, что мы здесь еще не закончили.
Упрямство и едва слышный шепот здравого смысла невероятным образом заставили тело опуститься на стул.
Игра продолжилась.
– Умница.
– Гниль…
– На территории Кампуса нас называют ведьмами, дорогая.
– Ну извините, природные порождения. Привычки дикаря открытого мира. Не обессудьте.
– Сколько гнева, – старуха ухмыльнулась. – Своевольная девочка сама застегнула поводок на шее и села, как ей и сказали. Но я воззрела тебя настоящую.
Судя по тому, что гнильная особа могла работать с тонкой материей, что подвластно только жнецам, – экзаменатор была тесно связана с некромантией. Самое отвратительное и грязное ремесло из перечня занятий ведьм: только прогнившие болотные отродья опускались до того, чтобы черпать силу из темных источников и беспокоить души мертвых.
Тест, что осквернял душу, выворачивал наизнанку – входная плата, цена за мир. Я понимала это.
Но молчать больше не было сил.
– И что же ты сделаешь дальше? – сплюнула я, не сдержав язвительности в голосе. – Может, еще раз залезешь в голову, а потом пойдешь любоваться чем-то более сокровенным, например душой простого скитальца?
– А если так, то что? Это экзамен, эфилеан. Хочешь попасть в белый город – выполняй указания.
– Ты… Цветноглазое отродье…
В надменном худом морщинистом лице не было ярости, наигранного спокойствия, с виду – только обычное любопытство. Что ж…
«Теперь, если ты так хочешь, порождение природы, мы поиграем с тобой по-другому».
– Даже если так, я все равно не сдвинусь с этого места до тех пор, пока не получу то, зачем сюда пришла. Я так посмотрю, ты, цветноглазая, все-таки слепая, раз так и не воззрела, что за эфилеан перед тобой стоит и на что он пойдет, чтобы получить желаемое. Не в курсе про нрав огня? – Я ударила по столу. Последние нити контроля только что сгорели дотла. – Плевать мне, что ты сделаешь: залезешь еще раз, вывернешь, вытрясешь душу. Я поклялась белым спинам стать принятой! И ты пропустишь меня в город.