Ведьма подала сигнал, и двое амбалов схватили меня за руки, поставили на колени.
– Прогнившая старуха, – позорно выдал я, оказавшись на полу. – Когда-нибудь я залью это и в тебя.
– Сколько угроз, информатор, – она расхаживала по комнате, наслаждаясь зрелищем, как я валялся на коленях перед седовласым «порождением природы» в зеленых шелках.
– Ты забыла, где я вырос?
– Главное, чтобы ТЫ никогда не забывал свой настоящий дом.
В тот же момент верзилы влили мне в глотку первый пузырек. И наступил настоящий ад. Я чувствовал, как с каждым заходом химия прожигала органы, будто магма. Тело местами онемело, а местами горело в адских муках. Регенерируя, я сопротивлялся, пока игра ведьмы порождала неистовую агонию. Жгучую, как палящее солнце Арейна-ден.
– У тебя уже есть идеи, где я закопаю тебя? – я сплюнул едкий привкус во рту, пока элементалии дали мне полминуты прийти в себя.
– Ведьм природы закапывают глубоко в лесных чащах. – Она уселась на диван.
– Значит, как некромантку, я закопаю тебя в могильнике отбросов.
И снова химия полилась в глотку.
Приспешники ведьмы загоготали в голос, наблюдая за моими муками: насколько я, главный информатор Кампуса и один из уполномоченных стражей подполья, был беспомощен. Выродкам земли ничего за это не будет, как и старой некромантке.
Мой надрывный крик заполнил пространство. Капли химии стекали изо рта, падая на деревянный пол, шипели, прожигая поверхность.
– Больше криков! – восторгалась Шерри. – Больше!
– Клянусь святыми Монс-ден… я разорву… тебя, – захлебываясь слюной, хрипел я.
– Пока ты не станешь прежним, это бесполезные слова, Кайл Ле́нсон – Ви. Стендиан VIII [13].
Услышав свое полное имя спустя столько лет, я будто получил удар плетью. Привкус крови разливался во рту. Своей. Чужой. Как фантомная боль. История прошлого, которую я похоронил в отголосках родного дома на Монс-ден.
– Не смей называть меня так.
– Полным именем? Еще что мне прикажешь, Ленсон-младший?
Ведьма приблизилась ко мне. Эфилеан земли вложил в ее ладонь пузырек. Взбалтывая содержимое, Шерри взяла меня за подбородок и прошипела:
– Мне всегда нравились в тебе отцовские черты: ровный и строгий нос, густые вьющиеся волосы, точно дорогой шелк. – Ведьма провела по моим бровям большим пальцем. – И при этом меня просто тошнит от твоих светлых глаз! – Резким взмахом руки она выплеснула содержимое пузырька мне в глаза.