Но каждый полукровка должен соблюдать одно правило: никогда-никогда не прибегать к дару своей крови. Пробуждение крови карается законом, а наказанием является изгнание без права возвращения. Так было испокон веков и так будет всегда.
Неделю назад я и поверить не могла, что со мной произойдёт подобное. Что кровь, разбавленная множеством поколений, проявит себя таким образом… А сегодня я вынуждена выслушивать «лестные» предложения человека, которого когда-то любила. Но я справлюсь! Со всем справлюсь! Я – Эстель Этвор тар Кальнесс, а представители нашего рода никогда не сдаются!
Я вытерпела слюнявые губы бывшего жениха на своих губах, смирилась с холодными пальцами на своей шее. Не пискнула и не отодвинулась, дожидаясь, пока Луран закончит. «Но смирение и терпение – не моя стезя», – вдруг отчётливо поняла я, когда холодные пальцы мужчины поползли от шеи вниз. И я укусила Лурана. До крови.
Он отпрянул от меня и отвесил хлёсткую пощёчину.
– Мразь! – рыкнул мужчина, вновь замахиваясь.
Но ударить повторно не успел. Дверь допросной отворилась, являя начальника тюрьмы господина Ривола. За эти дни я видела его не раз, правда, наедине с ним мы ни разу не оставались. Но сейчас была ему искренне рада.
Что увидел этот далеко не молодой господин? Девушку в рваном платье с окровавленными губами и горящей от пощёчины щекой. Я не рассчитывала, что он заступится или как-то призовёт к порядку преемника градоначальника. Но этого и не потребовалось.
– Ты ответишь за это… – прошепелявил Луран и вылетел из допросной, а я облегчённо выдохнула.
И всё же, где были мои глаза?!
Мы были знакомы давно. И ухаживал он за мной долго и красиво. Я всерьёз считала себя самой счастливой и удачливой невестой! А теперь вот увидела, что боги вмешались – пусть и достаточно своеобразно – и не отдали меня подонку.
Куда лучше узнать правду о женихе до свадьбы, чем потом, когда пути обратно нет, и ты уже замужем. А разводов в Ордаре не существует.
– Леди Эстель, – произнёс господин Ривол и протянул платок. – Простите, я не мог не пустить его.
– Это не Ваша вина, – произнесла я, принимая платок и утирая пульсирующую губу, по которой также пришёлся удар бывшего. И, вообще-то, немало удивившись проявленному сочувствию. – Я всё понимаю, благодарю.
При этом краем глаза следила за тем, как закрывалась дверь.