, и прерывается она только самым важным выступлением в вашей жизни,
отрабатываемым месяцами, да еще несколькими паузами на посещение туалета, если их не забудут предусмотреть. В этот раз все было как обычно. Когда я начал говорить, сразу стали подниматься руки и посыпались вопросы – от принципиальных (что такое секрет?) до необъятных (а как же культура?).
Но эта история не о моем приеме на работу. Этот день навсегда врезался в память по другой причине. Помимо выступления вспоминаются еще два момента: во-первых, после целого дня встреч будущие коллеги пригласили меня на ужин, а затем некоторые из них продолжили общаться в баре моего отеля; во-вторых, позже тем же вечером тема моего дневного выступления получила неожиданное и весьма личное развитие.
Было уже за полночь, когда мы заказали еще по выпивке, и стало казаться, что эта ночь похожа на встречу с хорошими друзьями. Презентация уже была событием из давнего прошлого, каким-то далеким воспоминанием. Внезапно я вспомнил, что мой телефон вибрировал, и посмотрел на экран. Пропущенный звонок от отца. Крайне необычно. Папа никогда не звонит ни с того ни с сего, не говоря уже о том, чтобы делать это ночью.
Через полчаса мы решили, что хватит, и попросили счет, и я увидел второй пропущенный звонок. В голове крутились исключительно плохие сценарии. Наверняка кто-то из семьи умер или произошла какая-то другая трагедия. Так или иначе, о чем бы папа ни хотел поговорить, это, похоже, не может ждать.
Я перезвонил. «Мне нужно кое-что тебе сообщить, – сказал он. – Если можешь, то лучше сядь». Затем он рассказал, что они с матерью долго пытались и никак не могли завести ребенка. Раз за разом терпели неудачу и в конце концов узнали причину: оказалось, что мой отец бесплоден.
Папа заявил, что не является моим биологическим отцом и на самом деле я был зачат с помощью искусственного оплодотворения от анонимного донора. Вот такой секрет открылся в конце одного из самых важных дней в моей карьере. Я так и не сел.
Ощущалось легкое головокружение. Выброс адреналина словно вернул меня на кафедру, только теперь вопросы задавал я. Впрочем, на первый важный вопрос отец ответил раньше, чем я успел его задать. Моего брата, родившегося пятью годами позже, зачали от другого донора, так что на самом деле он – мой единоутробный брат.