Шикарное платье, корона и… бледное лицо. И бледность эту даже макияж не способен скрыть.
– Тебе сюда, – кивает Виталий, останавливаясь у двери на втором этаже. – Входи, тебя ждут.
А может, я смогу поговорить с этим человеком, и он просто отпустит меня домой? Может, слухи о нём – лишь слухи?
Набрав в лёгкие больше воздуха, я поворачиваю ручку и толкаю дверь.
В комнате полутьма. Верхний свет погашен, только бледно-жёлтые лампы на стенах отбрасывают вниз и вверх свой неверный свет.
Тишина давит на уши.
Кажется, будто тут нет никого, но это не так. Я чувствую кожей здесь чьё-то присутствие. Давящее, парализующее, лишающее способности дышать. Как в сериале «Сверхъестественное», когда в присутствии демона пар изо рта, потому что всё вокруг промораживает.
Медленно прохожу глубже в комнату и замираю посредине.
Справа небольшой столик на двоих. Две свечи, тарелки, бокалы, ведёрко с торчащей из него бутылкой шампанского, тарелка, накрытая куполом.
В глубине комнаты огромная кровать, застеленная белым покрывалом. Она раза в четыре больше той, которая стоит у меня в комнате. При её виде чувствую, как по телу бежит неуправляемая дрожь.
Он сидит в кресле. В самом тёмном углу. Ноги широко расставлены, правая рука со стаканом покоится на широком, обтянутом кожей подлокотнике, вторая поглаживает подбородок.
Демьян Обласов.
В городе его называют Демон.
Миллиардер, которому принадлежит едва ли не половина города.
От брата я слышала, что он платит хорошие деньги за нехорошие вещи. Но мой младший брат любитель поболтать о том, о чём лучше молчать. Мама ему не раз об этом говорила.
И вот я, в платье и короне, стою перед ним, готовая свалиться в обморок от страха.
– Подойди ближе, – голос тихий, хрипловатый, но я глохну от него в этой мёртвой тишине.
Сжав пальцы в кулаки, медленно ступаю по ковролину. Делаю несколько шагов и останавливаюсь. Сердце в груди бьётся так сильно, что мне кажется, что грудная клетка вздрагивает.
– Ещё ближе. – Голос ровный, но я отчётливо чувствую в нём глубокую угрозу.
На мгновение прикрываю глаза.
Нужно попытаться заговорить с ним. Убедить.
Но в чём?
Что нельзя вот так брать то, что хочется? Что человек – не игрушка?
Плевал он на мою мораль. Передо мною не маленький мальчик, чтобы учить его.
Но я всё же попытаюсь. Осталось выбрать момент.