Следующим утром я улизнул из отеля ещё до того, как Катрин проснулась. Было около десяти часов, я нацепил на голову идеально сидящее канотье и, полный энергии, выбежал на улицу, на этот раз хорошенько осмотревшись по сторонам, не желая досрочно прерывать свой отдых столкновением с чьим-нибудь автомобилем. Сказать честно, выход из отеля был спроектирован очень странно, а потому едва ли я был единственным, кто чудом избежал поездки в травматологию в разгар своего летнего отпуска.
Погода стояла волшебная, ещё более приятная, чем в предыдущий день. Я заблаговременно прошёлся по променаду в сторону ресторана, в котором хотел пообедать, и забронировал место на нужное мне время. Каким-то образом обнаружилось свободное место на пляже. Я снял мокасины и с удовольствием прошёлся по горячему песку, так приятно забивающемуся между пальцами ног. Кругом было много людей, но пока ещё не толпа – для этого было рановато. Где-то дети играли в мяч, прыгали в воду, придерживая руками надувной круг, всё норовящий свалиться на землю; высокая длинноногая девушка, так и сяк закидывая волосы за плечи, позировала перед своей подругой с фотоаппаратом; мимо лежащих на ковриках и полотенцах купальщиков с гордо поднятой головой и идеально ровной спиной прошла пара пенсионерок с набитыми чем-то рюкзаками спереди и лыжными палками в руках. Я расчистил высоко выступающий из песка гладкий камень и сел на него, подставив ещё немного сонное лицо солнцу. Каким-то образом, в отличие от Катрин, моё тело не боялось столь близкого и продолжительного воздействия тёплых лучей, загар ложился ровно и быстро, не причиняя боли или ещё каких-нибудь неудобств. Моя супруга же всегда носила с собой зонтик и по возможности сразу пряталась в тень, боясь обгореть и покрыться неподобающими даме в её положении красными пятнами по всему телу.
Вчерашний приступ неверности меня как-то отпустил, и я совсем забыл про то, что даже думал об этом. Меня куда больше тянули к себе мысли о море, о том, как было бы здорово искупаться с лодки там, вдали от всех, заняться виндсёрфингом или подводным плаванием. Но для всего этого требовались значительные усилия, нужно было планировать сильно заранее, с кем-то договариваться. Я такое не любил, да и как можно вообще на что-то рассчитывать, когда твоя супруга то и дело норовит впасть в сильнейшую депрессию и, как маленький ребёнок, лечь на пол и начать кататься из стороны в стороны, не желая ничего делать. По лестницам на пляж стало спускаться всё больше людей, группы из пяти-шести человек жадно бросались на последние свободные места и принимались отгораживаться от окружающих сумками и разнообразными вещами. Такая группа села и неподалёку от меня. Какое-то время я пытался их игнорировать, но громкие разговоры наконец мне надоели, и я вернулся на променад. Уличные артисты старались привлечь к себе внимание весёлыми фокусами, жонглированием острыми ножами, мастерским обращением с ручными животными. Вокруг них собирались больше дети и их родители, остальным эти представления были достаточны в качестве фона, дополняющего прогулку. Слышался скрип широких качелей, с трудом двигающихся взад-вперёд, убаюкивая сидящих на них стариков. Мимо меня вновь со звонким дребезгом пролетела парочка на велосипеде в развевающихся гавайских рубашках, я еле успел отпрыгнуть в сторону. Пройдя после этого несколько шагов, я заметил, что не разозлился, не крикнул вслед гадость, что себе часто позволял в обычной ситуации. Вновь и вновь я поражался тому, сколь благотворное действие на человека оказывает приморский ветер и солнце. К сожалению, этим миролюбивым состоянием отдыхающих многие злоупотребляют. Посматривая по сторонам, внезапно наткнулся на крохотный ларёк с удивительной вывеской «Мороженое. Айс-кофе. Массаж стоп». Специально для последней услуги было организовано несколько глубоких кресел с подставками для ног. Кресла почему-то пустовали.