Что мной двигало в те дни? Природа моей симпатии к Ане была необъяснима, – да и бывает ли это когда-нибудь иначе, – но дело было не только в симпатии: мне нравилась вся эта безумная погоня, только от неё одной уже чувство ностальгии по первым месяцам нашего с Катрин брака неистово заполоняло моё сердце. Все эти выпады и отступления, таинственность слов и жестов, желание узнать про человека больше, узнать про него всё, желание не только преследовать кого-то, но и быть преследуемым – всё это вместе вскружило мне голову в одночасье. Я не был мальчиком, склонным к такой бурной реакции на свои чувства, но, может быть, холодность Катрин со временем ослабила мою устойчивость к простой доброжелательной улыбке, учтивости и неподдельному интересу со стороны красивой женщины.
Людей на улицах было мало. Вероятно, все отсиживались в тёплых номерах отелей, залах ресторанов. Лишь немногие, кого не смущала дурная погода, прогуливались с зонтиками в руках, да и то старались не подходить сильно близко к морю, которое сегодня было в плохом настроении. Я до сих пор не представляю, как можно планировать свой отпуск, когда в подобных местах погода меняется в одночасье и может надолго оставаться прескверной. Что толку от сидения в отеле за сумасшедшие деньги?
Я подошёл к кафе через пятнадцать минут. Отвернувшись от окон, надеясь не спугнуть так свою мечту, я открыл дверь, вытер ноги о половой коврик и вошёл внутрь. В заведении никого не было. На всякий случай я щёлкнул пальцем по колокольчику над дверью. Следующие несколько мгновений тянулись мучительно медленно. Я переступал с ноги на ногу, покашливал и теребил в руках шляпу, но никто не выходил меня встречать. Я прошёл до крайнего столика в углу кафе, громко вытащил стул и уселся на него лицом к кухне. Никто не выходил. Меня трясло, как школьника перед экзаменом.
Прозвенел колокольчик. В двери показалась невысокая фигура в прозрачном дождевике и с завёрнутой в полиэтиленовый пакет сумкой для покупок в руке. По капюшону стекали маленькие ручейки дождевой воды, но даже так, под прозрачной материей, я узнал каштановый цвет. Девушка закинула сумку на стойку и сбросила с себя дождевик. Я хотел что-нибудь сказать, но слова не шли в голову. Наконец Аня повернулась в мою сторону и, увидев меня, изогнула брови в удивлении. Но не прошло и мгновения, как это выражение сменилось на тёплую улыбку, которой мне уже несколько дней так сильно не хватало.