– Но тут нет никаких следов того, что именно здесь лежали плиты. Может Вы перепутали место?
– Я что, похож на идиота? Здесь мы их складировали еще прошлым летом. Я это хорошо помню.
– Но нет же никаких следов, что они здесь лежали.
– Правильно. Как сказал сосед, их украли и вывезли первого декабря прошлого года. А сейчас февраль девяносто седьмого. Вон сколько времени прошло. Тогда еще снега не было. А теперь весь двор в снегу.
– Да, я подтверждаю, что сам видел, – вмешался в разговор сосед Швайбовичей, – как пятеро мужиков с помощью автокрана погрузили плиты на грузовик и вывезли их с этого двора.
– Так. Значит, есть свидетель похищения плит. Очень хорошо! А сколько вы заплатили за плиты?
Вопрос относился к хозяину имущества.
– Ну, я сейчас уже не помню. Нужно посмотреть документы. Но они в доме у моих родителей, где мы сейчас с женой и сыном живем пока. Я же не знал, что они понадобятся нам сейчас. Поэтому и не брал. Но заплатили мы не мало.
– А Вы, что считаете, что плиты стоят копейки? – Вмешалась молчавшая до сих пор супруга Швайбовича Наталья – И их не надо искать?
Следователь, не оборачиваясь в ее сторону, буркнул:
– Я ничего пока не считаю. А уточняю. Будем искать. А куда мы денемся. Но нужно все выяснить, прежде чем возбуждать уголовное дело.
– Вот и выясняйте, – все также с неприязнью заметила Наташа Швайбович.– А документы мы представим. Не сомневайтесь.
Ковалев мельком взглянул на нее, но ничего не ответил.
Вместо этого он начал заполнять протокол осмотра места происшествия.
Ведь и так было понятно, что стоимость похищенных плит превышала десятикратную минимальную зарплату. А, значит, этого было достаточно для возбуждения дела по части первой статьи восемьдесят седьмой (кража) уголовного кодекса тысяча девятьсот шестидесятого года.
В то время согласно тогдашнему уголовному кодексу БССР не было такого критерия для определения ущерба при краже, достаточного для возбуждения уголовного дела, как базовая величина. Тогда критерием была минимальная заработная плата (МЗП). Причинение ущерба в размере до десятикратного значения МЗП относился к мелкому хищению, ответственность за которое была предусмотрена административным кодексом. А при превышении десятикратного значения МЗП следователи МВД, а именно они проводили расследование по делам такой категории, должны были возбуждать уголовные дела. Что они и делали. А в случае превышения двухсот пятидесяти кратного размера МЗП ущерб от кражи определялся уже крупным.