И протянул листок бумаги.
Доктор бегло просмотрел, особо не вчитываясь в текст направления, который он знал уже наизусть, так как все призывники представляли ему аналогичные по сути направления. В каждом из них указывались лишь, естественно, разные анкетные данные призывников.
Затем Николай Валерьевич уже миролюбиво и привычно скомандовал:
– Раздевайтесь до пояса. Будем обследоваться.
Пока парень раздевался, он уточнил:
– А какие – либо документы о состоянии Вашего здоровья у Вас при себе есть?
– Да. Вот выписка из моей амбулаторной карты.
Парень протянул врачу бланк выписки.
Пока тот обнажался, Николай Валерьевич прочитал выписку и спросил:
– И это все? Больше ничего представить не можете?
– А больше мне ничего не давали. В регистратуре сказали, что этого будет достаточно для медкомиссии.
Николай Валерьевич прочитал вслух из выписки:
– Жук Сергей Иванович. Это Вы?
– Ну, да. Это я и есть. Все правильно.
Мухов помолчал не много и уточнил:
– Но здесь ничего не говорится о тех симптомах, о которых Вы мне сообщили. Они, что появились недавно?
– Почему недавно. Я говорил врачу нашей поликлиники об этом еще вчера. А он сказал, что при прослушивании моих легких и сердца никаких сбоев он не нашел. И что я здоров.
– Понятно, – медленно проговорил Мухов. – Ну, давайте – ка я Вас послушаю.
На его груди во время всех таких приемов пациентов всегда висел стетофонендоскоп.
Вооружившись этим самым стетофонендоскопом, он прослушал внутренние органы парня в грудной клетке и спереди и сзади.
– Знаете, я открою Вам большую тайну: никаких симптомов того, что Вы описываете, я не нахожу. Ваш доктор прав. Никаких признаков заболевания, о котором Вы указываете, нет. По крайней мере, я их не нахожу.
– Так, может, меня нужно направить на обследование? – Несмело и все также тихим голосом предложил Жук.
Доктор при этом раздумывал:
«Конечно, можно назначить обследование со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но тогда я нарушу указание сверху, о том, чтобы все, у кого нет явных физических недостатков или хронических заболеваний, были признаны годными к службе в армии. В конце концов, если что – то выявиться позже, то этого парня просто признают годным к нестроевой. И все. И ко мне никаких вопросов не будет. Иначе при следующем призыве меня никто не включит в комиссию от военкомата. А это деньги. Да, все те же денежки! И, главное, что Олечка будет упрекать. Нет, никакого обследования. Годен. И все тут!»