В XIII в. люди, выросшие в такой юридической атмосфере, начинают толпами устремляться в университеты северной Италии, […] римского права. Его нормы – прямая противоположность феодализму; оно регулирует отношения между лицами, не между землями. Для профессоров и студентов – юристов 13-го века – римское право – писаный разум, ключ справедливости. В римском праве один из профессоров XIII в., глоссатор Аккурсий, вероятно, возмущенный крайностями территориального принципа в праве, нашел основание для своих сомнений в правильности этого принципа. Он ухватился за буквальный текст закона 4-го века, которым императоры повелели верить в Святую Троицу всем народам, коими правит их милость. Вот как воскликнул Аккурсий: «Всем народам, коими правят», а, следовательно, для тех, коими не правит, закон не обязателен; и эту свою мысль он пояснил в глоссе (примечании) к римскому тексту так: «когда болонец придет в Модену, его нельзя судить по статутам Модены, коим он не подчинен, потому что сказано ведь в римском законе: «коими правит». Это замечание было исходным пунктом всей нашей науки. Если бы его сделал юрист к северу от Альп, оно осталось бы простым школьным примером; в Ломбардии оно получило значение ответа на большую жизненную потребность. Северная Италия в XIII в. была покрыта сетью цветущих, самоуправляющихся городов; в отличие от городов остальной Западной Европы того времени они вели между собой живые, постоянные сношения, а сильно развитая экономическая жизнь вызывала образование новых юридических форм; фактическая независимость от императора делала возможным появление в каждом из этих городов-республик своих местных законов или статутов. Вся страна жила по Ломбардскому праву, ему следовало все сельское население и местные феодалы, которые, в отличие от феодалов к северу от Альп, не угнетали горожан, а сами их боялись; на новые вопросы экономической жизни, на которые Ломбардское право ответа не давало, юристы искали ответа в римском праве; к этим двум источникам права присоединился третий – городские статуты, которые отличались от тех двух и разнились между собою. Когда перед юристами встал вопрос вроде следующего: действительно ли завещание, составленное французом из Прованса в Венеции, и снабженное, согласно Венецианским статутам, подписями двух свидетелей, в то время как по римскому праву, которое действовало в Провансе, обязательно семь свидетелей? – тогда оказались налицо первые в истории Западной Европы конфликты законов или коллизии статутов и началась работа юридической мысли над разрешением конфликтов, работа, которая продолжается и в наши дни, и которая становилась и должна становиться тем сложнее, чем сложнее отдельные законодательства и чем шире круг сталкивающихся законодательств.