Мальчик (на вид ему исполнилось лет пятнадцать) посмотрел на Ярда в сомнении, и тот сказал:
– В камере есть люк, ткни рукой, вылезет пульт…
Глаза мальчишки стали большими, он сглотнул.
– Пулт?
– Чёрт, надо показать ему. Ногтюк, залезь к нему.
– На хрен, – отказалась София. – Ты у нас спец по компам, ты и показывай.
– Охренели, что ли? – удивился Эмин. – На фиг он вам сдался, урод мусульманский? Это ж надо – сутки просидеть и не помочиться! Вы ему ещё подгузник поменяйте. Пошли отсюда. Придут колорады сердобольные и помогут, если у него раньше мочпузырь не лопнет.
Ярд усмехнулся и направился по коридору дальше. Спутники последовали за ним.
Мальчишка-сириец жалобно проговорил что-то, но его никто не слушал.
Существо в беседке на противоположной стороне коридора, похожее на земного варана с получеловеческим лицом, молча проводило троицу изумрудно светящимися глазами.
Пока неторопливо шествовали между шпалерами беседок, у Яродива окончательно созрела идея вооружиться. София была права. Чтобы занять достойное место среди обитателей этого всепланетного тюремного паноптикума, следовало продемонстрировать свою силу, а сделать это можно только с помощью оружия. Несмотря на то, что стычки с другими пленниками тюрьмы закончились победой «славных сынов незалежной», кроме последней, было понятно, что им могут встретиться и сидельцы посерьёзней сирийца, а София, какой бы она сильной и свирепой ни казалась, не всегда вела себя адекватно. Тот парень из русской группы уложил её одним ударом. София хотела отомстить, но опять-таки при этом надо было на всякий случай заиметь пистоль. Ярд улыбнулся. Хотя бы такой, каким обладал железный урод.
– Шо лыбишься? – ощерилась София.
– Пошли искать.
– Шо искать?
– Оружие.
– Ага, и до тебя дошло? – обрадовался Ногтюк. – Жаль, я ножик не захватил. Не отказался бы и от той штуковины на плече «лыцаря», из которой он меня приложил.
– Я пас, – мотнул головой Эмин. – Он же робот, здоровый и железный, его разве что гранатой можно угрохать.
– Придумаем что-нибудь.
Коридор, всё время поворачивающий влево, через двести метров упёрся в тупик, где скрещивались четыре круглых тоннеля, стенки которых были не ровными и не гладкими, а сплетёнными из лиан и тонких стволов бамбука. Они то сужались, то расширялись до трёхметрового диаметра, и в них было полно каверн и выпуклых вздутий, делающих тоннели своеобразными кишками.