Для Линь Годуна ночь была как опиум – очаровывающая, но полная опасностей. Так думал Ло Шаохуа.
Он зажег сигарету, молча смотря на сидящего в кафе Линь Годуна. Тот начал есть картофель фри, параллельно изучая других посетителей. Ел он очень медленно и сосредоточенно. Банка колы по-прежнему стояла рядом, словно это была ценная вещь, с которой ему было тяжело расстаться. Но она уже давно опустела. Линь Годун сделал из нее символ – вещь, которая приближала его к современному миру, хотя со стороны он и мог показаться человеком, собирающим бутылки на помойках.
Спустя примерно сорок минут этот затяжной ужин закончился. Линь Годун съел все дочиста, даже измельчил лед в напитке и проглотил. Вытерев рот, взял пустую банку из-под колы и встал.
Ло Шаохуа потушил сигарету и повернулся, наблюдая за Линь Годуном в отражении витрины напротив. Тот постоял около входа в кафе, посмотрел по сторонам и направился к автобусной остановке.
Шаохуа, медленно выдохнув, тихо пошел следом.
Через полчаса Годун вернулся в жилой комплекс «Люйчжу» и зашел в четвертый подъезд дома 22. Ло Шаоху же за углом этого дома поспешно раскрывал ширинку. Мочевой пузырь, который, казалось, вот-вот лопнет, наконец расслабился. Вслед за этим Шаохуа почувствовал жжение в желудке. Потирая живот, он одновременно наблюдал за происходящим в окне пятьсот первой квартиры. Вскоре там включился свет, и в окне появилась едва различимая фигура Линь Годуна. Судя по движениям, он снимал одежду. Несколько минут спустя исчез, но затем появился снова – видимо, вытирал волосы полотенцем. Свет в комнате резко погас, остался только маленький огонек настольной лампы.
Вслед за этим свет в окне начал колыхаться. Ло Шаохуа предположил, что Линь Годун смотрит телевизор. Немного поколебавшись, он зашагал к выходу из двора. Дошел до улицы Чунхуэй. Синяя «Сантана» все еще стояла там, но из-за низкой ночной температуры покрылась тонким слоем льда. Он достал ключи и обнаружил, что на лобовое стекло приклеена штрафная квитанция о нарушении правил парковки. Выругавшись и засунув листок себе в карман, полицейский в отставке сел в машину. Заведя двигатель, развернулся. Одной рукой держа руль, другой достал из сумки хлеб и, открыв зубами упаковку, жадно откусил.
Шаохуа жал на педаль газа и одновременно жевал хлеб. Он возвращался к «Люйчжу».