Избушка показалась, вдали окутанная плотными вечерними сумерками. Сквозь корявые ветви болотных деревьев слабо пробивался лунный мертвенный свет, добавляя жути и так в невесёлый пейзаж. Рядом что-то кувыркнулось и ухая ускакало в сторону. Прыг-скок, да чвок! И тишина. Я стояла и смотрела в ту сторону, куда это нечто ломанулось и его поглотило илистое тухлое болото. Пожав плечами, отряхнула и так безнадежно испачканный сарафан, трижды стукнула в хлипкую дверку косой- кривой избушки и замерла. Внутри что-то крякнуло и раздались торопливые шаги вперемешку с отборной руганью. Гостей тут явно в ночи не ждут и им не рады однозначно, в чем я убедилась мгновенно, чуть не схлопотав отворившейся дверью по царской физиономии. На пороге застыла злобно сверкая глазюками женщина в поношенном чёрном платье и со смоляной длинной косой. Секунда и её лицо перекосило, когда она узрела мою скромную персону.
–Ты?– молвила она так, будто была бы более рада увидеть тут Горыныча или саму смерть. Но нет, тут лишь я.
–Пустишь или на пороге говорить будем?– ответила я не чуть не стесняясь.
–А чтоб тебя! Заходи уж, коль припёрлась.– проворчала женщина и пристально осмотрела местность за моей спиной. Она ещё кого ждала увидеть?
Изнутри хлипкая избушка полностью отличалась от того, что видели путники. Тут вас встречала светлая горница, просторные комнаты и добротная мебель с большой жаркой печью под самый потолок. Чисто и светло. Пройдя вглубь дома за женщиной я в уме прокручивала заготовленную претензию.
– Ну садись. Чай будешь? Чумазая-то какая! Ну чего припёрлась ко мне?– произнесла Яга, готовя чайник с травами и быстро убирая со стола склянки, да банки с какой-то гадостью.
–Да дело есть, тётушка Яга. Маменька сказала что только ты и поможешь.– ответила я, сложив руки на столе и с интересом глядя за тем, как меняется лицо так называемой Бабы Яги. От недовольства, оно скакнуло к удивлению и мигом сделалось гневным. Чёрные брови негодующие сошлись на переносице.
–Я уже говорила твоей глупой матери, что помочь ничем не могу! Ты такою родилась, Несмеянна. Не в моих силах менять судьбу.– злобно ответила тётка, поставив передо мной кружку чая душистого и горячего. Сама же она уселась напротив и пристально уставилась на моё кислое лицо, словно выискивая во мне какой-то подвох.