История алкоголика Бориса, которую вы будете сейчас читать – об этом. Борис – убогий алкоголик, пришедший к Богу и обретший устойчивую трезвость. Я свидетель этой правдивой жизненной истории. Бориса знаю давно, знаком с его семьёй, с его друзьями.
И если Борис стал трезвым алкоголиком – это может случиться и с любым другим больным. Для Бога нет ничего невозможного. И мне нечего добавить к сказанному.
Владимир Иванов-Петровский, врач-психотерапевт с 40-летним стажем работы с зависимыми людьми, 1987-92 гг. – главный нарколог Министерства здравоохранения РБ, 1992-94 гг. – и главный психиатр Минздрава.
Начало конца
На улице лежал человек… Нет, не лежал. Человек валялся. И не на улице, а во дворе собственного дома. А конкретно – в том самом месте, куда люди из окрестных домов выносят мусор, то есть – на помойке. Аккурат между металлическими контейнерами зелёного цвета. Человек был мужского пола, одет в дорогую дублёнку и обут в кеды советского времени – с белыми резиновыми носами и кругляшом сбоку.
Было утро. И была весна. Но не та, что уже пришла «рыжею девчонкой, тёплою ото сна, в озябший мир». Весна значилась лишь по календарю. Поэтому мир оставался озябшим. И человек на помойке, по-видимому, тоже. Во всяком случае, так показалось местным котам, которые решили человека согреть своим дыханием. Или им просто стало его жалко, и они, пытаясь вернуть к жизни представителя «братьев своих старших», дружно облизывали ему лицо (хотя предполагается ещё и другая причина).
Представитель открыл глаз. Второй не открывался. Неверной рукой описал полукруг в воздухе и попытался отогнать сердобольных животных. Не вышло. Человек был слаб: четыреста дней пьянки сделали своё дело. Но живучесть человечья порой потрясает: он умудрился-таки принять вертикальное положение и пошёл «заливать горе». А куда ж ещё ему было идти? В его чашу омерзения и презрения к самому себе коты, кажется, добавили последнюю каплю, и жить с таким помойко-кошачьим позором трезвым человеку просто не представлялось возможным…
Мы теперь не отправимся вслед за человеком пить. И живописать сие занятие мы не станем. Как это обычно происходит, знают почти все из вас. Момент же этот был выделен из жизни человека по имени Борис и рассказан здесь потому, что он стал кульминационным, это был апогей всей предыдущей его тридцатилетней пьяной жизни.