И тут же (вот как это объяснить?), в другое ухо, абсолютно по-русски, не намёками, а прямым текстом: «Ты что, сукин сын? Мама жизнь свою положила на то, чтобы ты был трезвым. Ты всю жизнь её своим пьянством предавал. Подлец, сволочь! Последних два с половиной года своей жизни она была счастлива видеть тебя трезвым, у неё глаза светились радостью, она хотела тебя видеть каждый день по поводу и без повода, хоть на две минутки, – потому что ей было радостно просто видеть тебя – трезвым. И ты хочешь сейчас предать её, лежащую в гробу?»
Я выпил… валерьянки и поехал на собрание анонимных алкоголиков. И меня отпустило. Я не выпил спиртного. Ни тогда, ни после».
И, как бы кощунственно это ни прозвучало, Борис был рад тому, что смог достойно пережить такую утрату.
Заметьте, и в точке А, и в точке В переживается одно и то же событие – смерть близкого человека (при этом разнится степень близости). И там, и там Борис испытывает одно и то же чувство – радость. Но – почувствуйте колоссальную разницу этих двух радостей. Одна – патологически уродливая. Вторая – мужественная и красивая.
День смерти своей матери, 1 октября 1995 года, Борис считает концом испытательного срока, переломным моментом, когда он, сорокашестилетний, почувствовал себя мужчиной, обязанным и – главное – способным отвечать за свою жизнь. Эта дата стала стартом его новой жизни, началом созидания собственной личности, реконструкции своих мечтаний и желаний.
А днём своего второго рождения называет 12 апреля 1993-го. И о нём – отдельный рассказ.
День рождения
Вернёмся к помойке и котам. До дня рождения, то есть до 12 апреля, около двух недель.
Очнувшись в таком месте и в таком окружении, впервые в жизни изощрённый мозг алкоголика не смог найти оправдания не то что пьянке, а самому факту помойки и котов. До этого момента существовали многолетние, определённые, причём совершенно логичные с точки зрения алкоголика, причинно-следственные связи. Он всегда мог объяснить, почему он пьёт: потому что его девушки не любят, потому что у него жена – стерва, потому что начальник его – дурак, а он умный, потому что кругом сволочи и обманщики, или, наоборот, потому что премию дали, потому что выиграла в футбол любимая команда, и ещё куча всяких позитивных «потому что». Всегда алкоголик находит оправдание своей пьянке. Находит не для кого-то: для жены или начальника, – а для себя. Эти причины нужны ему самому, оправдаться перед самим собой в первую очередь. Потому что подсознательное чувство вины перед самим собой – оно страшно. Здесь же даже обвинить оказалось некого! Не было оправдания! Коты не могут быть виноваты! И это понимал даже изуродованный ум алкоголика.