Она потерла лоб, замечая, как все тело болит. Меня словно протащили по земле… Стоп. Меня протащили по земле? Да, так и было… Но что произошло? Я не помню… Эшли нахмурила брови, чувствуя, как по щекам, покрытым слоем налипшей грязи, текут слезы. Я нахожусь непонятно где, непонятно почему, и непонятно в каком состоянии, и даже не могу вспомнить, что произошло! Соберись, Эшли!
Как бы она ни напрягала память, в ее голове появлялись только новые вспышки мигрени, а не воспоминания. С большим трудом, девушка приподнялась на кровати, чувствуя себя уставшей и измотанной. Ее взгляд сместился с серого потолка на дверь, находящуюся прямо напротив нее. Комната, в которой она находилась, напоминала квартиру в новостройке сразу после сдачи; все было пустое и серое, не было даже окон, которые могли бы осветить подвальный мрак.
Я в подвале? В любом случае, явно не на чердаке… Но как же я тут оказалась? Думай, Эшли, думай… Я поужинала, вышла из дома и… Из чьего дома я вышла? Я же живу в общежитии…
Напряженно переведя взгляд с двери, Эшли увидела то, что пыталась не замечать.
Она смотрела на белую, фарфоровую поверхность, отражающую ее ужасный вид. Унитаз, без стульчака, отрезвил девушку от спокойствия, загоняя ее в панический угол, и заставляя бешено соображать, что случилось, и почему она заперта в подвале, где есть кровать и унитаз.
Дом, дом, дом… Чей же это был дом… Джонатан! Чертов Джонатан! Я пришла к нему домой, съела стейк и выпила вино, а потом попыталась уйти, но треснулась головой об асфальт! Почему, почему, Эшли?! Она допрашивала себя, как детектив подозреваемого, потому что… Потому что он что-то подсыпал в вино! Он споил меня, а теперь я… Теперь я…
Девушка закрыла лицо руками, чувствуя, как подступает истерика, даже не делая ничего, чтобы ее остановить. А что еще делать в такой ситуации, как не истерить? Одно дело, проснуться в больнице, в парке на лавочке, у друзей на диване, но в подвале! Черт… Что же теперь будет…
Эшли покачивалась на полуторной кровати, состоящей из жесткого матраса, кованого каркаса под ним, одной подушки и тонкого одеяла, облагороженных белым постельным бельем, которое отдавало серостью в полутьме.
Что же он теперь со мной сделает… Ты доигралась, Эшли. Прощай, успешное окончание университета, а об остальном можно даже не думать…