Дядя и тетя Кевина были чудесными людьми. После их смерти он и получил эту ферму в качестве наследства. Без них у нас и этого бы не было.
Не то чтобы я планировала жить на ферме. У меня были мечты. Одна из них включала в себя переезд в северную часть Нью-Йорка и работу на виноградниках. Именно для этого я и училась на факультете бизнеса в Университете штата Пенсильвания.
Но потом все изменилось.
На самом деле слава богу, что у нас есть эта ферма. Она наш источник дохода и стабильности. Не говоря уже о том, что досталась нам без долгов в придачу.
Естественно, я не вижу ни одного заработанного нами пенни, потому что Кевин закрыл мне доступ ко всему. Я понятия не имею, какое у нас состояние, насколько мы богаты или бедны. Это еще один его способ контролировать меня.
Но сейчас у меня есть собственный доход. Кевин не в курсе, что в школе мне все-таки платят за работу. Он уверен, что я там на добровольных началах без оплаты, и должен и дальше так думать. Я открыла банковский счет на имя Хэдли примерно полгода назад и перекидываю все деньги туда.
– Все же я рада, что ты ее починил. Уверена, это поможет сохранить оборудование в целости.
Кевин кивает:
– Особенно теперь, когда помер старик Эрроуд. Слышал, его сынки-кретины вернулись. Работники только об этом и говорят. Как будто я плачу им за то, чтобы они весь день сплетничали.
– Понимаю, это неприятно. Но ты все равно управляешься с рабочими гораздо лучше, чем я.
В ход идут сопереживание и лесть. Пусть думает, что я на его стороне.
Кевин опускает сэндвич и осушает стакан, стоящий рядом. Затем он поворачивается и начинает сверлить меня взглядом. Я понимаю, что моя уловка не сработала.
– Ты что, смеешься надо мной?
– Разумеется, нет.
– Я устал от того, что все меня осуждают, – он сжимает челюсти.
– Я хвалю тебя, а не осуждаю. Чувствуешь разницу? Не хочу сегодня ссориться, так что, пожалуйста, не начинай.
Как хорошо, что Хэдли нет дома. По крайней мере, если ситуация обострится, она этого не увидит.
Кевин прикрывает глаза, и я снова начинаю говорить:
– Я всего лишь хотела проявить доброту. Знаю, ты мне не веришь, но это правда. Ты мой муж, и я имею право говорить тебе что-то приятное. Ты много работаешь, чтобы обеспечивать нас.
– Я недостоин тебя, Элли.
Мы оба знаем, что это так.
– Ну что ты, это я тебя недостойна, – лгу я.