К счастью, она не ошиблась. Завещание, составленное по всем правилам, нашлось. Датированное месяцем спустя после ухода Лидиного мужа, оно говорило о том, что ее свекровь была человеком исключительной порядочности и большого сердца. Причем, лежало завещание вместе со всеми другими документами в одной папке. И это говорило лишь о том, что новые хозяева квартиры просто не сочли нужным его искать.
Лидия Сергеевна плакала навзрыд, сжимая в побелевших пальцах последний привет от свекрови, а Инга тут же позвонила юристу, который занимался когда-то Сониными делами.
– Помощь нужна!
Квартиру удалось отбить. Лидия Сергеевна выдержала суд, который встал на ее сторону, и постаралась вычеркнуть из памяти ночи на холодной лестнице, крики и недовольные взгляды людей, которые прокляли ее напоследок.
– Забудьте! – Инга, как всегда, была очень немногословна. – Они вам никто и звать никак! А незаслуженное проклятие вернется на голову того, кто его послал.
– Откуда вы знаете?
– Закон такой. Мама говорила.
Именно Лидию Сергеевну Инга назначила в ангелы-хранители к Соне и Денису. И не ошиблась.
Увидев в каком состоянии Соня, ребенок и дом, Лидия Сергеевна ахнула, покачала головой, а потом засучила рукава. И уже к вечеру в доме пахло свежестью, Денис был сыт, а Соня впервые за все время уснула спокойно в чистой постели. Что намешала ей в чай Лидия Сергеевна, Инга так и не смогла выяснить.
– Травки. Ничего плохого. Бабушка моя травницей была. Знала, что и от чего помогает. Я, конечно, ей в подметки не гожусь, но кое-что все-таки помню. Соня поспит. Долго. А потом видно будет.
Проспала Соня тогда почти трое суток. Она просыпалась, но как-то не до конца. Принимала от Лидии чашку с бульоном или чаем, доходила до туалета и снова падала в постель, зарываясь головой в подушку как в детстве.
Проснулась она от того, что где-то чей-то ласковый голос напевал те потешки, которые так любил отец, когда она была маленькой:
– Ладушки, ладушки…
Спросонья Соня даже махнула руками в ответ на «полетели, полетели». А потом улыбнулась впервые со дня ухода отца и пошла искать ту, кто напомнил ей о нем так нежно.
Денис сидел на руках у Лидии Сергеевны и уплетал кашу.
– А мне можно?
– Кашку? Конечно! Садись! Я сейчас! – Лидия Сергеевна поставила Дениса на пол, и он затопал к матери, которая удивленно распахнула глаза.