– Девочке трудно двигаться, – замечает Танечка. – Видите, рефлекторные движения?
– Или не привыкла двигаться, – произношу я в ответ, – или следствие избиения… Вся ж полосатая!
– А Вася, наверное, решил, что это окрас такой… – вздыхает Таня.
Она права, сынок такое себе даже представить не сможет, в отличие от нас. Несмотря на прожитые годы, мы все помним. Ничего мы не забыли, особенно то, каким чудом оказался для измученных детей наш папа. Вот только выходит у меня, что мы очень на мучителей похожи, отчего Ша-а с детьми может никого из нас не принять.
Вариант, который я обдумываю, сводится к отмене основной задачи и возвращению, вот только нельзя так поступать. В альтернативной реальности могут быть наши дети, и найти их необходимо. Кроме того, теперь уже важно понять, что случилось с котятами и их кораблем. За что мучили детей? На этот вопрос простого ответа тоже не будет. Значит, возвращаться мы пока не будем…
– Лада, малышкам детские бутылочки выдай, – советует Лера, заставляя меня выплыть из мыслей.
– Что случилось? – интересуюсь я.
– Малышки лакать не умеют, – объясняет она, – их мама, которая сама еще ребенок, просто не знает, как накормить детей. У наших опыта тоже маловато.
– Да я бы не сказала, – хихикает Таня, показывая на экран.
Лада довольно уверенно кормит котенка из бутылочки. Интересно, почему Ша-а доверила именно младшую? Возможно, ответ в том, что та не испугается по какой-то причине чужих рук, тогда как старшая из младших может просто не принять еду не от «мамы». Что-то подобное Аленка говорила.
– «Марс»! – командую я, вспомнив о том, что малыши после кормления, скорее всего, спать захотят. – Детский манеж-кровать круглой формы в столовую к детям.
Сестренки мои кивают, командир звездолета помалкивает, как и остальные офицеры. Пожалуй, самый необычный Контакт, хотя на деле – это не Контакт, а оказание помощи, как у папы было, у братьев наших, да и Сережка-младший тоже отличился, но поняв, что сам не тянет, не стал ни на чем настаивать.
Девочка Ша-а реагирует с удивлением, я же размышляю. Пора принимать решение, ибо смысл нашего видения тут полностью отсутствует.
– Альеор, – обращаюсь я к другу, – малышки не исчезнут, если мы продолжим путь?
– Нет, Мария, – он делает жест отрицания. – Они, конечно, наше испытание, но возвращаться им просто некуда.