Почти всегда.
Телефон беспомощно достиг угла стола и упал на пол.
– Сдох? – флегматично спросил Марк.
– Надеюсь, – все-таки выдал Грин, сжав зубы и почти не кривясь. Челюсть ему залатали знатно. Как и все остальное. Мелкий шрам был виден, но лица не портил. Очередная белесая полоска на коже. Заживет. Или нет.
– Что тебя вывело из себя на этот раз?
– Она не понимает.
– Ты не объясняешь, поэтому она не понимает, Грин.
Аксель уронил лицо в ладони и замер. Через несколько минут он медленно выпрямился, провел пальцами по отросшим светлым прядям и посмотрел на друга. Это был серьезный мрачный взгляд человека, который уже давно принял неприятное решение. Карлин глаз не отвел.
– Рядом со мной находиться опасно.
– Чушь, – изогнул бровь Марк. – Ты просто не можешь себе позволить показать слабость женщине, которая тебе нравится.
Грин фыркнул.
– «Нравится». Мне никто не нравится и не может нравиться, пока я не поймаю Кукловода. Знаешь, кто мне сегодня звонил? Николас Туттон. Его отца, Эрика, утром нашли мертвым. Тупая попытка имитации самоубийства, но, конечно, это убийство. Мужика повесили на балке в его собственном кабинете. И знаешь, что там было еще? Греческая статуэтка. Арес.
– Война.
– Именно.
– Ну а Кукловод тут при чем? Греческие мотивы популярны. Бог войны, правда, выбор странный, но и Эрик Туттон был не вполне обычным человеком.
Аксель пожал плечами.
– Не знаю.
– Туттон слишком яркая личность, его ненавидел весь Спутник-7 и Треверберг в придачу. Убить мог кто угодно. Но ты пытаешься связать все в одно дело. Знаешь, это тоже лишнее. Ты начнешь видеть связь там, где ее нет. И навредишь следствию.
Грин сдержанно кивнул, невольно соглашаясь с аргументами профайлера. Взял со стола чашку с уже остывшим чаем. Покрутил ее в руке, наблюдая за тем, как темная жидкость скользит по фарфоровой поверхности.
– Может ты прав, может, нет. В любом случае, я не…
– В любом случае тебе нужно заняться восстановлением и перестать избегать своего врача. Физиотерапия, Грин, режим, питание.
– Я должен вернуться к работе.
– Ты три месяца назад впервые встал на ноги. И не передвигаешься без костылей до сих пор. Работник года.
– Передвигаюсь! – зло бросил Аксель. – Просто не очень быстро и не очень далеко.
Их взгляды встретились. Кто из них первым расхохотался, было непонятно, но уже через несколько секунд они смеялись, сбрасывая накопившееся напряжение. Грину не мешала даже боль, мгновенно охватившая голову.