Все время кажется, что есть на свете какая-то книга, которую надо непременно прочесть, да только все никак не найду – какая?..
Отчего человек испытывает удовольствие?
Запорошенный пылью дорожною,
Я вернусь на себя не похож…
С какой страстью это поется! Точно нам хочется быть на себя непохожими и узнать – хотя бы так – чудо Преображения. Весь театр отсюда, все наряды: а я – не я.
Хочется тоже быть несчастным.
А у нас ни родных, ни знакомых,
И посылки нам некому слать…
Да и взять известную песню: «Теперь я горький сиротина». Он не тройкой тешился, а тем, что – сиротина.
Приятно страшное.
– И умру я страшной смертью – от огня…
Это сказано с пафосом. С дрожью в голосе от благоговения перед торжественностью взятой ноты, обетованной судьбы…
Мне жить осталось мало —
Четырнадцать часов.
Хожу по одиночке,
Хожу я взад-вперед.
И вот встает из мрака
Любимая моя —
Вся блузка окровавлена
И запах кровяной.
– Скажи мне, детка славная,
Скажи мне, что с тобой?
…………………………………
– Скорей, не жди погони,
Пришла я за тобой!
Там за стенами кони
И сумрак голубой.
Это как в балладах Жуковского. Я почему-то вспомнил «Ленору».
Не грусти, милая. Волей судьбы мы перенесены в тот светло-зеленый, романтический период юности, когда объясняются в чувствах пылкими письмами, клянутся в дружбе навеки, делятся планами жизни и вздыхают над фотографиями. У нас не было этой увертюры, и вот она сыграна где-то в середине действия, немного невпопад, на старости лет – для восполнения пропуска. Она позволяет все начать сначала и с толком с расстановкой пройти эти первые шаги, которые обычно пробегают, не оглядываясь, не думая о прошлом. А у нас есть на что оглянуться и на кого посмотреть, прибавив к прошлому трепетную надежду и робость бесстыдно, навзрыд произнесенного первого слова: – Возлюбленная!
6 мая 1966
Воспоминание. Во чреве китовом. Лестницы, снасти, мачты, палуба корабля, почему-то внутри корабля, железный трюм, железные внутренности, полутьма, кажущаяся мраком в первый момент, память: «где-то в кино видал», расставленные ноги на палубе, вытянутая, настороженная шея, взмах руки, проходите, азбука жестов, заменяющая голоса, тишина, торжественное спокойствие клиники, больницы, медицинская часть – поэтому тишина. Палата. Приемный покой. Раздевайся. В тишине ненатуральное, цокающее щебетание птиц. Снасти. Стропила. Плавучий дом отдыха. Лубянская тюрьма.