Подавив подступающую панику, Кай начал рассуждать более спокойно и прикинул возможные последствия. Почти тут же захотелось взвыть, как от головной боли, – он даже в кошмарном сне не мог представить себе такое! В голове и в душе царил хаос из обречённости, радости – ведь бессмертия он, по сути, добился, ничего толком не совершив, – а ещё тоски, страха и ярости. Но именно последние два чувства взяли верх.
Как раз в этот момент, на свою неудачу, один из дракончиков прошёлся коготками по его ноге, ещё и задев старую рану, что заставило Кая вскрикнуть от боли и злости. Этой мелочи оказалось достаточно, чтобы зажечь, будто спичку, пламя его раздражения. Он грубо столкнул с себя драконов, едва не пнув одного из них вдогонку, и рывком поднялся на ноги, с холодной решимостью взглянув на старика. Кай намеревался доказать, что связь человека с драконами невозможна, если понадобится – угрозами, лишь бы только избавиться от обузы. Малыши, видимо, почувствовали его настроение и потому не рисковали лезть к нему, а, понурив головы, отошли в сторону и теперь жались друг к другу, словно каждый искал защиты в собрате. И боялись они явно мага, который пока не сказал и слова.
– Я отказываюсь! Может, я и хотел бессмертия, но не такой ценой. Это безумие! Я не могу их воспитывать.
Пусть Кай и кричал, его собеседник, казалось, не заметил этого. Позволив ему выговориться, он приподнял одну бровь, выражая сомнение, и только после заговорил. Тем же медленным скрипучим и в то же время мягким голосом, которым обратился к нему в самом начале:
– Воспитывать их буду я. Я говорил тебе об этом, но ты, видимо, прослушал. Никто не доверит человеку, тем более совсем ещё мальчишке, воспитание детей. И усвой ещё кое-что, видимо, эту часть ты тоже прослушал: ты никогда не будешь им отцом. Ты им скорее брат, близкий друг, родственная душа, если так тебе будет понятней.
И в очередной раз за этот вечер Кай не знал, что ответить. Гнев как рукой сняло, когда старик заговорил с ним спокойно и мягко. Более того, из-за выбранного им тона Кай уже в который раз ощутил себя провинившимся ребёнком. Теперь его ещё и мучил стыд за то, что так разговаривал с пожилым. Это ведь немыслимо, он всегда с уважением относился к старости. А тут позволил себе столь неподобающее поведение из-за минутного порыва? Подобное Кай считал недостойным и решил впредь вести себя сдержаннее.