Жена Громова скромно улыбалась, а его дочь, не поднимая глаз от тарелки, медленно и долго пережевывала кусочек еды, которую отправила в рот еще десять минут назад.
– Признаться честно, я даже немного тебе завидую, – продолжал Петр Громов. – Моему старшему сыну очень далеко до твоего мальчика. Хотел бы я, чтобы он обладал хотя бы десятой частью деловой хватки Кира.
Вот так дела!
На лице Кира не отразилось никаких эмоций, но уши его навострились, словно локаторы. Уж не о том ли чудо-мальчике, которого его отец вечно ставит ему в пример, сейчас идет речь?
В своих мыслях Кир Нарциссов торжествовал. Он чувствовал себя так, словно на помощь ему прилетел супергерой и постоял за его поруганную невидимым злодеем честь. И его вполне можно было понять. Когда чуть ли не каждую неделю слышишь, что кто-то там во всем лучше тебя, а потом вдруг внезапно оказывается, что не такая уж это и правда, чувство удовлетворения и превосходства, растекающееся по телу, просто невозможно описать словами.
Слова Петра Громова о собственном сыне были для Кира как бальзам на израненную вечными сравнениями душу. Он мысленно пожал руку своему боссу.
От внимания Кира не ускользнуло, что, когда Громов говорил о своем сыне, лицо его дочери как-то странно изменилось, будто ей стало нехорошо, а вот лицо его жены, наоборот, светилось от счастья.
Ужин подходил к концу, Аркадий в образе повара-мафиози как раз эффектно подавал десерт и Кир уже думал, что все благополучно закончилось, когда Нарциссов-старший вдруг сказал:
– Ну раз сам Петр Громов считает моего сына таким перспективным, то мне есть чем гордиться. За будущее моего мальчика я спокоен. Больше и мечтать не о чем, разве что только о внуках.
Кир уже знал, что будет дальше, поэтому, немедля ни минуты, пошел на опережение:
– На самом деле я даже не знаю, стоит ли мне вообще жениться.
– Почему ты так думаешь? – спросил Громов, заинтересованно повернувшись в его сторону.
– У меня очень высокие стандарты. Не каждая девушка может им соответствовать.
– И какие же у тебя требования к будущей невесте? – улыбнулся Громов.
– Речь не о красоте или положении в обществе, дело совсем не в этом. Просто у меня очень специфические предпочтения. Мне не нужна девочка-цветочек, которая нуждается в защите. То есть я, как мужчина, безусловно смогу ее защитить, но хотел бы, чтобы и она гарантировала мне защиту не меньше той, которую гарантирую ей я. А при необходимости даже уложила меня на лопатки во всех смыслах этого слова. Знаете, я такой человек, который предпочитает тех, за кем нужно тянуться. Когда перед тобой высокая планка, ее во что бы то ни стало хочется перепрыгнуть, как бы высоко она не находилась. А еще мне нравятся хозяйственные девушки. Чтобы и поесть могла приготовить, и в доме убрать. Да и просто чтобы было о чем поговорить, то есть общие интересы тоже роль играют.