Такая же есть у ее матери, наверное, моя нынешняя жена была настолько же красивой, как и дочь сейчас.
Вообще чувство неловкое, я вижу Ли в первый раз, но все равно ощущаю невидимую связь, как бывает между дочерью и отцом. Одновременно, она посторонний человек, но человек настолько близкий, что я отчетливо чувствую ее переживания.
– Надо просто успокоиться, взяться за себя и начать работать – и всё рано или поздно образуется.
Утверждение без всякой конкретики, но Лиджуан верит. Достает косметичку, начинает приводить себя в порядок.
– Ты ведь мог промолчать, пап, – через некоторое время говорит она.
– Надо быть, а не казаться, Лиджуан, – эти слова заставляют ее едва заметно вздрогнуть.
Она косится на настенные часы, впопыхах встаёт и собирается уходить, но я аккуратно придерживаю ее за запястье.
– Что было в сообщении? Кто он?
– Отец, – Ли выворачивается, пытаясь высвободиться. – Я у тебя взрослая девочка, а у тебя куча своих проблем.
Высвободившись, она сменила меня строгим взглядом. И следа не осталось от той девчонки, что несколько минут назад позволила себе слабину.
– Пока, пап, – она нагнулась и чмокнула меня в щеку. – Тебе идет новый стиль! И да… звони почаще!
Ли разворачивается и цокая каблуками по плитке кафетерия, идет на выход.
– Господин, ваш чек! – на стол ложится фирменный конверт кафе, в нем – чек.
– Я же еще не оплатил счет?
– За вас все оплачено, – улыбается официантка.
И, видя что в кафе заходят новые посетители, бежит из встречать. Открываю конверт, достаю чек и изогнув бровь читаю строки. Написано заковыристый почерком:
Так уж и быть, заплачу за нищебродов.
И подпись – Бию.
*******
Иду по оживленным улицам Гонконга, как по огромному нескончаемому лабиринту. Тысячи перекрестков, пестрящих рекламой вывесок и высотных зданий, крышами подпирающих небо. Город как большой муравейник, на каждый квадратный километр – почти семь тысяч человек. Личное пространство в таких условиях – невиданная роскошь, недоступная почти никому. Люди едва ли не на голове друг у друга сидят.
При таких вводных стоит отвлечься на секунду – и людской поток подхватит тебя, как волна, и понесет по оживленным улицам вдаль.
Однако такая волна выносит тебя ровно в то место, куда надо. Не знаю, как это работает, но у Гонконга есть какой-то свой коллективный разум.