В этот самый момент её голос раздался в глубине квартиры.
– Стёпочка, милый, принеси, пожалуйста, полотенце, – позвала слишком слащаво и наигранно.
Степан про себя заматерился, прикрыв глаза.
У Агаты внутри всё сжалось или потихоньку умирать начало. Слишком больно. Больнее, чем она сейчас могла вынести.
– Спасибо тебе, что не выкинул. Я пойду. Всего доброго, – голос всё же начал дрожать.
Господи помоги не свалиться сейчас.
Как только она отвернулась, слёзы по щекам потекли. Как же больно! Невыносимо! Шаг ускорила.
– Агат, подожди, – окликнул, но девушка, не оборачиваясь, приподняла одну руку, и сделала взмах неопределённый. Он то ли «нет» означал, то ли попрощалась так.
Вторую руку к животу прижала в защитном жесте: теперь-то можно, он со спины не увидит.
«Главное, чтобы камер на этаже не было».
Эта мысль пугала. Быстро руку одернула, хватаясь ею за ремешок сумочки. Слишком сложно, она ожидала разговора совсем не простого, но точно не Олю… услышать в его квартире. Ещё и голая…
Они ведь расстались! Он сам говорил много раз, что в этот раз точно «всё». Точка. Она и поверила, это же надо быть такой глупой.
Так больно и страшно, ужаснейше одиноко. К маме хочется очень.
Елена
В кафе слишком шумно, гул голосов смешивается с надрывно орущей музыкой. Раскаляет несчастные перепонки. Кальянный дым висит в воздухе, не позволяя вздохнуть полной грудью.
«Якобы вот это вот я упускала все эти годы? – про себя усмехаюсь. – Так готова еще упустить. И не раз».
Взгляд фокусируется на подругах, которые не оставляют попыток привлечь мое внимание, зазывают к себе на танцпол. Да, конечно, сейчас. Ждите.
Рукой приподнимаю бокал, салютую, мол, за ваше здоровье. Отпиваю. Девочки мои морщатся и машут на меня рукой, дескать, с тебя нечего взять. И то верно. Каждая из них знает, в бокале всего лишь газировка. Пусть радуются, что вообще приехала. Какие-то сто шестьдесят километров несчастные – уже подвиг. Очень сложно находить время, когда по пятнадцать часов в сутки работа занимает.
– Девушка, можно к вам присоединиться?
Слегка разворачиваю голову, смотреть на навязавшегося собеседника желания нет. Впрочем, как и всегда. В подобном заведении пару искать – опрометчиво, а если включить режим «ханжа», то и вовсе небезопасно.
– Здесь занято. Все стулья, – отвечаю ровным голосом, безразличным.