Брат натянуто улыбается, стоя в проеме распахнутых дверей.
– Не переживай, я никому не расскажу.
Мягкость в его голосе даёт мне надежду на то, что они передумали, но он тут же сам и убивает её.
– Машину сейчас подадут. Нужно уже идти, чтобы вы не опоздали на самолёт.
Всю неделю я в слезах умоляла брата и дядю услышать мои просьбы и оставить меня дома с ними, но они были непреклонны. Сейчас же меня снова прорывает на эмоции. Я с наворачивающимися на глазах слезами быстро шагаю к брату и беру его за руку.
Смотрю в его голубые, как будто пустые глаза. Он за эти два месяца как будто повзрослел на десятилетие. От веселого мальчишки, который любил надо мной подшутить и поиздеваться не осталось и следа.
– Кристофер, пожалуйста, давай поговорим с дядей… Или лучше с тётей Бэт, чтобы я осталась. Или… Или хотя бы, чтобы ты поехал со мной. Будем хотя бы вместе, у нас же больше никого нет.
Если до этого на лице моего брата была хоть какая-то напряженная улыбка, то сейчас нет ничего.
Ему, что, всё равно?
Он смотрит куда-то в сторону окон, чтобы даже не подарить мне ни единого взгляда.
– Это я хочу, чтобы ты уехала, Кэролайн.
Он просто произносит это, но ощущение, как будто мне дали отрезвляющую пощечину. Даже слёзы, которые до этого готовы были вырваться наружу, не желают показываться больше.
Если я думала, что после смерти родителей больнее не будет, то я очень сильно ошибалась.
– Что? – Срывается с моих губ, и я отпускаю его руку, в которую до этого вцепилась с такой надеждой.
– Я не хочу, чтобы ты была здесь, Кэр. Здесь все напоминает о маме и папе, да ещё и ты. Тебе будет лучше в другом месте.
Но я слышу только «ты мне не нужна».
В этот момент нас прерывает один из наших телохранителей, который пришел за мной.
– Пора, маленькая мисс, – ласково говорит он.
Этот высокий темноволосый крупный мужчина заменял нам отца, когда наш папа был чертовски занят месяцами. Он ходил на соревнования и матчи Кристофера, посещал мою балетную школу и просто был рядом. Рядом так, как будто мы – не просто его работа. Из всей охраны он – наш самый близкий человек, которого мы знаем с рождения.
Но даже сейчас наше общепринятое обращение не вызывает моей улыбки.
– Пойдём, Коуф.
Коуф.
Я правда его так назвала?
Коуф – имя нашего с братом близкого после семьи человека, этого самого телохранителя. Но мы никогда его так не называли. С самого детства для нас было у него одно имя – Ктоф. Мы были очень удивлены, когда узнали, как его зовут на самом деле. Потом мама нам рассказала, что мы сами начали называть его так в детстве, так как почему-то не выговаривали его имя. Сначала начал брат, а потом и я, когда подросла. Это была наша маленькая фишка.