Вскоре после отъезда Галины Клава зашла к нему и села на стул, Владимир, увидев её без движения, которые были так характерны девушке, спросил: – Что случилось, хозяюшка? Заболела?
– Какая я тебе хозяйка, у меня же есть имя. Мой Гена уехал на практику, Галина твоя отдыхает, а ты работаешь, зашла узнать, может быть, тебе нужна какая-нибудь помощь?
Владимир улыбнулся, девушка покраснела, но ничего не сказала, а Владимир поставил чайник на электроплитку и сказал: – Посиди, сейчас попьем чаю, а то, как и тебе, мне что-то грустно.
Разговорились, и Клава рассказала ему о своей жизни и о брате.
– Пять лет назад мы остались совсем одни, брат ещё при матери бросил школу и пошёл сапожничать, пока мать болела, он почти не пил, а как только мы её похоронили, запил, пил действительно, как сапожник. Возможно, если бы он работал где-нибудь в другом месте, все было бы по-другому, а то работал в будке на базаре, место бойкое, план он выполнял быстро, а потом начинал колотить на себя и все внеплановые деньги шли на водку и пиво. Начал пить, связался с такими же женщинами, на одной из таких женился, прожили месяца три, с работы его выгнали, он разошёся и уехал на Север. Не знаю,– жив ли.
– А что не ищешь?
– Не хочу,– ответила она и вся залилась пунцовым цветом.
– А с Геннадием, почему не поженитесь?
Она посмотрела на Владимира и призналась:
– Боязно, но, если бы сильно любила, возможно мы бы и поженились, но как выходить замуж, если душа к нему не лежит.
– А зачем же ты с ним дружишь? Она неопределённо пожала плечами.
– Выходит, что на всякий случай?
– Может быть ещё понравится, я одна боюсь вечером даже в кино сходить, а с ним не страшно. Первый раз Владимир видел девушку грустную и такую спокойную.
Тройка по сочинению на вступительных экзаменах расстроила Владимира. Но не всё было потеряно и он сумел все остальные экзамены сдать на отлично. После того как его зачислили, отправил телеграмму: – «Зачислен».
– Зачислен, Клавочка, – поделился своей радостью с хозяйкой, та принесла букет и поздравила, чмокнув в щеку.
– Не так, – засмеялся Владимир и поцеловал в губы девушку так крепко, что та погрозилась: приедет Галина – нажалуюсь.
– Жалуйся, она поймёт мою радость!
– Но не поймёт твоего поцелуя, – парировала Клава.
Огромное нервное напряжение спало, и он некоторое время слонялся без дум и без дела, как потерянный. Послонялся, прилёг и уснул. Проснулся, вышел во двор, очумело смотрел по сторонам и не мог сообразить, – где он и какое время суток на дворе. Вид его был так смешон спросонья, что хозяйка прыснула смехом, – ну и горазд ты спать, Володя! – проспал почти сутки без отдыха и перерыва.