– Какие вы, однако, выдержанные, – после продолжительной паузы заметил Помощник. – Не ожидал. Говорили мне, что вы лучшая группа из местных, но не ожидал все равно.
– «В меду тонет больше мух, нежели в уксусе». – Предупредил сидящий позади Цит.
Помощник кивнул:
– Да, я все понял. Давайте так: если бы мне нужно было взять вас в оборот – то я бы уже осознал, что это бесполезно. И сдал бы вас либо безопасникам одного из ваших бывших пациентов, либо упек бы в глубины радиоактивных рудников, так, чтобы вы больше никогда не всплыли…
– Урановые рудники – это миф, – тут же уточнил Руж. – Там давно уже работают только дистанционники.
– Мне можешь об этом не рассказывать, – туманно отозвался Помощник. – Но у меня задача несколько иная. Считайте меня военкомом. И вы – призваны.
Мы сидели на тех же стульях, в том же фургоне, но совершенно в другом месте. Какой-то ангар с чудовищной экранировкой, изоляцией, полным отсутствием окон, но, при этом, с оптоволокном, брошенным ко всем узловым точкам сети. У богатых свои причуды, как туманно заметил Цит.
Задние дверцы фургона были в кои-то веки открыты, и Помощник вежливо попросил нас наружу.
– Провожу брифинг специально для вас. – начал Помощник. Ангар был совершенно, просто совершенно пустой. Ровный бетонный пол, несколько люков с вываливающимися оттуда кабелями, пара монохромных мониторов – явно только для обслуживания подлючений, не более.
Поэтому Помощник даже не сел – просто некуда было. Он так и стоял неподалеку от машины, а мы просто подошли к нему чуть поближе, так как орать на все немаленькое пространство он явно не собирался. Охранники остались у входа – так что здесь стоял только наш фургон – и мы. Четверо мальчуганов, внимающих Помощнику.
Кстати, хакерами, если кто подумал, мы не были. Ну, так, кое-что могли, конечно, при необходимости. Но в целом – не наш профиль. Мы играли с информацией – а не с кодом. Информационная разведка, иногда контрразведка. Иногда лечение пациентов – по особым заказам. Пациентам после наших акций становилось значительно лучше. ПОСЛЕ, не во время. Во время инъекций им было, как правило, не очень хорошо. Лекарство должно быть горьким.
Хорошее было развлечение. Но нам, его, похоже, только что прикрыли.
– Я очень плохой человек, кстати. Вы бы меня возненавидели, если бы попали под обычную акцию. – просветил нас для начала Помощник. (кто бы сомневался – тут же бормотнул Руж) – Но сегодня – я ваш лучший друг, а вы – моя единственная надежда. Боюсь, что не только моя.