Таким образом, правовой порядок ставит рамки личной воле к уничтожению и защищает отдельного человека и группы от ее прорыва. Когда эти рамки рушатся, например во время войны, или когда силы правопорядка становятся недееспособными, например во время революции, изначальная воля к уничтожению снова вырывается наружу, что приводит к страшным последствиям.
Смещение воли к уничтожению
Внутри групп, где человек защищен от воли к уничтожению (как чужой, так и собственной) правовым порядком, она иногда смещается на другие уровни, находя выражение, к примеру, в политической, но также научной и идеологической полемике.
В любой ситуации, где стороны покидают деловой уровень общения, мы видим действие воли к уничтожению. Вместо того чтобы сообща искать лучшее решение, сообща заниматься относящимся к делу наблюдением и проверкой его результатов, представители одной стороны прибегают к персональной дискредитации представителей другой стороны или другого направления, часто с использованием клеветы и оскорблений. Прорывающаяся здесь агрессия мало чем отличается от воли к физическому уничтожению. Объявляя другого врагом группы со всеми вытекающими отсюда последствиями, по своему чувству и намерению она точно так же нацелена на его уничтожение, по крайней мере моральное.
Можно ли от этого защититься? Нет. Даже не вступая в этот конфликт, человек оказывается его заложником. Правда, есть опасность, что в ответ на агрессию он ощутит в себе такую же волю к уничтожению, побороть которую очень трудно.
Справедливость
Эти конфликты черпают свою энергию не только в воле к выживанию, но и в присущей всем людям потребности в уравновешивании «давать» и «брать», прибыли и убытков. Также мы знаем ее как потребность в справедливости. Мы успокаиваемся только тогда, когда баланс оказывается восстановлен. Поэтому справедливость является для нас высоким благом.
Но всегда ли она такова? Быть может, она благо лишь в определенных рамках, когда речь идет о балансе добра? Ведь при уравновешивании ущерба и потерь потребность в справедливости имеет совершенно иные последствия.
Поясню это на примере. Если кто-то сделал нам что-то плохое, мы помышляем о мести, то есть, чтобы выровнять ситуацию, мы тоже хотим причинить ему какое-то зло. С одной стороны, нами движет потребность в уравновешивании (здесь это потребность в справедливости), но с другой стороны, в нас говорит воля к выживанию и уничтожению. Мы стремимся не допустить, чтобы другой причинил нам боль или вред еще раз. Поэтому в своей мести мы нередко выходим за рамки потребности в уравновешивании и справедливости и причиняем другому больше страданий и ущерба, чем он нам. Теперь другой тоже помышляет как о справедливости, так и о мести, и таким образом конфликту между нами нет конца.