– Какими же мерзкими бывают эти людишки… – подумала она.
– Ты даже не представляешь, через что мне тогда пришлось пройти. Сколько скандалов и разборок было из-за этих слухов. Тогда я пообещала себе, что однажды ты предстанешь перед судом. Но время шло, а твоя жизнь лишь налаживалась… – произнесла она вслух. – Несправедливо…
Спустя семь минут я пошла прочь.
«Ещё пятеро», – подумала она.
Погода сулила хорошее настроение и успех. Ночь была прекрасной и неотразимой, как и моё настроение в этот момент.
– Эх… как много развелось погани, но что поделать…
Спустившись вниз к ручью, я пошла по лесу вдоль тропинки, наслаждаясь успехом своего израненного эго.
– Ну вот правда, почему нельзя иначе? Почему до людей доходит только в такие моменты? Точнее было бы сказать: их проще убить, чем исправить. Как мерзок мне этот мир! Вот бы люди были добры ко мне, все без остатка, – была бы и я сейчас добрее всех…
Добро, зло… Злодеи… Кто вообще это придумал? Можно быть злодеем для одного, но самым милым и добрым для другого. Есть лишь пятьдесят оттенков добра и зла, и кому какой показывать – решать только тебе. Поэтому и расплачиваться тебе…
Никто не хочет худшей жизни для себя. Мы рождаемся уже грешными, но смертные называют это инстинктом самосохранения. Кажется, в сумме этих инстинктов семь?.. Самосохранение, продолжение рода, альтруизм, исследование, доминирование, свобода и сохранение достоинства.
Интересно, какой из них подходит под эту ситуацию? Может быть, сохранение достоинства? Или же доминирование? Самосохранение, альтруизм, исследование, свобода?..
Что мне выбрать? Или не стоит выбирать? Они и есть я – совокупность этих инстинктов.
Но вот что странно: я не видела инстинктов у младенцев, когда они захлёбываются молоком. Их спасают матери. Или когда они падают…
Они что-то знают? Или всё это ложь?
А может, у людей и вовсе нет инстинктов? Лишь потребности, условные и безусловные рефлексы, ну и интеллект. М-да, вот незадача.
Если это потребности… Тогда я жажду мести во имя себя. Чтобы не разрушились мои установки и принципы, взгляды на жизнь. Чтобы избежать неизбежного.
Но что, если я на самом деле преступница и злодей? Что тогда? Не по закону или устоявшимся принципам, а для самой себя. Ведь тогда мне придётся признать поражение. Тогда это не правосудие вовсе.