– Может быть ты сейчас, пока мы на месте полазишь по тем избам, собьёшь охоту?
– Нет, обычные деревенские дома – ничего интересного. А если и был один стоящий внимания, то мы в нём даже погостили. Пойдём.
Как-то на работе, Света задержалась, просматривая старые подшивки. Они хранились в полуподвальном помещении библиотеки, старинного здания. Света не хотела лишнего любопытства коллег, поэтому предпочитала посещать его в нерабочее время.
На днях ждали комиссию из мэрии, поэтому Марья Фёдоровна, уборщица, пыталась худо-бедно разогнать пыль в хранилище. Вот и разговорилась с ней про Карасёво. И тут её ждала неожиданная удача.
Тётка тоже была родом из тех мест, родилась в Песках, что чуть дальше. Сама она никого из местных не знала, зато слышала историю о карасёвской ведьме.
При этих словах по спине девушки побежали мурашки. Сведения были скупыми, да, скорее всего и приукрашенными, но весьма интересными.
Ведьма родилась в Карасёво. Была обычной деревенской девкой, до поры до времени. Выросла, уехала в Ленинград. Что-то там, наверно не сложилось, вернулась домой. Но уже другой.
Родители её к тому времени померли, она и жила одна. Работала в лесу, наравне со всеми. Но замечали люди, что не устаёт она от тяжелого труда. Наоборот, словно силы черпает из леса, расцветает. Не стареет совсем, не меняется.
С бабами деревенскими, даже подружками бывшими, не сближается. Мужиков не признаёт. Всё одна да одна, хотя и не дурнушка. А тут случай вышел, мужику одному лесиной ногу раздробило, чёрная гниль пошла, думали, не жилец уж. Так она его выходила – хлебной плесенью да этими, как их? Опарышами! Мыслимое ли дело?
Многих потом лечила, и своих и чужих. Хоть и боялись её, а когда приспичит – всё одно на поклон шли. Бабам помогала, наговаривала. Предсказать могла. Перед войной всем говорила запасаться, чем только можно.
Те, кто послушал её, более-менее нормально пережили. Остальным она сама помогала, несли ей за работу, кто что мог, делилась. А потом, уж и не помню когда, слегла она. Чем болела – неведомо, растолстела только очень, наверно время уж пришло.
Только и помирала она, говорят, молодой на вид. А потом, когда её нашли, мёртвую уже, словно щепка высохшая лежала. Тогда спалили её избу прямо с ней вместе, побоялись хоронить, прикасаться. Так-то вот, Светуля. Вишь, какие дела творятся.