– Знаешь, что я хотела сказать тебе тогда, когда мне было восемь? И потом, долгих десять лет, каждую нашу встречу? Урод. Я хотела обозвать тебя уродом. Ну вот, сказала, и никакого удовольствия. Потому что ты жалок Руслан, просто жалок.
Она отпила из бутылки, обошла меня и, покачиваясь, пошла к дому. Бублик, виновато дернув хвостиком, припустил за ней.
– Мышь, – крикнул ей вслед я. – Белая, лабораторная, красноглазая.
– Похер, – сказала она и показала мне средний палец. – Мне на тебя похер. Вали из моего дома, неудачник.
Я вдруг подумал, что могу просто сжать рукой её тонкую белую шейку, сжать и чувствовать кожей, как из неё, пульсируя, толчками утекает жизнь, и несколько мгновений это было единственным моим желанием.
Она.
Было холодно. Чертовски, непривычно холодно. Я вытянула руку к соседней подушке, привычно ища Антона. Но рука повисла над пустотой – вместо двуспальной любимой постели лишь узкая кушетка. А сама кроватка осталась далеко-далеко в прошлом, и на ней спит сейчас Антон, и возможно даже не один. Я стиснула зубы и выругалась. Сколько ночей должно пройти, чтобы я, проснувшись, не вспоминала своего мужа? Бывшего мужа…
В высокое окно без штор просачивается серый утренний рассвет. Комната обставлена по-спартански, раньше её только в крайних случаях использовали. Минимум мебели, поблекшие обои на стенах – когда-то, много лет назад, на них были золотистые узоры. Пыль, пустота, да горшок с засохшей геранью на подоконнике. Я встала и поморщилась: спала одетой, ладно хоть сапоги с курткой сняла. Подошла к мутному, в разводах окну, зачем-то оторвала листик цветка, растерла его между пальцами в сухую серую пыль, которая по прежнему терпко пахла. Пахла моим детством. Когда я впервые приехала на эту дачу, пышный куст герани стоял на каждом подоконнике. А теперь вот…
О прошлом вспоминать не стоило. В прошлом эта дача была неразрывно связана для меня с Русланом. Наши матери носились с сумасшедшей идеей фикс, что можно сделать вид, что все остались семьёй, несмотря на развод его родителей. Ха, какая наивность. Чаще всего мы пересекались именно здесь. Я застонала и спрятала лицо в пахнущих геранью ладонях. Навалился вчерашний вечер: кошмарный, убийственный. Алкоголь в моей крови, Барбос, который Бублик, Руслан… Вчерашняя вспышка смелости кончилась до обидного скоро, я просто сбежала и заперлась в первой же попавшейся мне комнате. Упала на кушетку, борясь с головокружением и тошнотой, и все думала, думала о том, что Руслан сейчас где-то рядом, в этом же старом доме, и от этого было жутко. Сейчас, когда опьянение позади, мой нелепый детский страх поборен, но оставаться здесь? Увольте.