– До вечера, – с лёгкой грустью ответила мать.
На улице Даниел немного успокоился, хотя раздражение всё ещё бурлило в крови. Может, всё не так страшно; наверняка где-то есть отряды, которые действительно помогают. Со временем Даниел узнает об их существовании и к ним присоединится, а пока нужно как минимум остаться в живых.
Когда он подошёл к точке сбора, Труба и Паук уже ждали, сжавшись от холода на пронизывающем ветру. Косого нигде не было видно.
– Привет, – коротко поздоровался Даниел. – Сегодня тот же маршрут?
– Ещё надо будет в центр зайти, Чума с отрядом не успели.
Даниел кивнул. Вчера Косой коротко рассказал ему о других отрядах и их командирах, поэтому Даниел косвенно был знаком уже со многими.
Наконец в дверях административного здания показался Косой. Мужчина быстрым шагом приблизился к своим подчинённым и кивнул им в знак приветствия.
– Давайте поторопимся. Маршрут длиннее, чем обычно, а задерживаться не хочу.
– Надоело выполнять работу Чумы, – буркнул Паук. – Такое ощущение, что у нас её недостаточно!
– В центре много конфликтов, – со вздохом заметил Труба.
– На окраинах не меньше.
Косой, не дожидаюсь товарищей, направился к выходу с территории СОГ. Даниел поспешил следом. Труба и Паук продолжили препираться, чем значительно мешали сосредоточиться.
– Довольно! – наконец, рявкнул Косой. – Приказ начальства мы всё равно будем выполнять, нравится вам это или нет. Вы и так бездельничаете целыми днями, грех жаловаться! Какой ужас, придётся пройти на пару километров больше!
Даниел чувствовал себя лишним здесь. Желудок скрутило тошнотой, сильные спазмы мешали привычно свободно дышать. Юноша двинулся вдоль маршрута в одиночестве, пытаясь хоть ненадолго убраться подальше от Паука, Трубы и продажной СОГ.
Косой нагнал его в конце квартала и зашагал рядом. Осторожно обернувшись, Даниел заметил, что Паук и Труба шли на значительном отдалении и, кажется, продолжали ругаться.
– Попробуй принять это как неизменную данность, – вдруг сказал Косой.
– Как? – Даниел криво усмехнулся, прекрасно понимая, что не сможет наступить себе на горло.
– Тебе некуда идти и нечего делать. Мы все заложники ситуации, в которую нас загнала мачеха-природа, и крутимся, как можем. В другом мире ты занял бы место, которое по праву тебе принадлежит, в службе закона или суде. Может, ты стал бы учёным, но говорить об этом не могу, я слишком мало тебя знаю. Здесь же выбирать не приходится.