Образы, разбуженные на сеансе у доктора Катарини, по-прежнему цеплялись за мозговые извилины, подобно ядовитым водорослям, опутавшим погибающий коралл.
Подъезжая к дому, Максим окинул взглядом травянистый участок соседа, престарелого и одинокого любителя копаться в земле.
И тут же резко затормозил посреди узкой дороги, тянувшейся между зданиями, вышел из машины, перелез через изгородь и, встревоженно хмурясь, медленно зашагал по идеально подстриженной траве к железяке, покрытой ржавчиной, красной, как марсианская почва. Вытащил из-под ближайшего деревца массивную подпорку и воткнул ее в центр железяки. Две острые челюсти с леденящим душу щелчком захлопнулись, и деревяшка переломилась.
– Эй, какого черта вы делаете на моей земле?! – крикнул появившийся из дома старик. Он шел прихрамывая и возмущенно жестикулировал.
Максим медленно повернулся, дожидаясь, когда тот приблизится, чтобы можно было разговаривать, не повышая голоса.
– Кто вы такой? – недовольно буркнул сосед.
– Можете объяснить, что это? – Максим указал на ржавую хищницу.
– Не ваше дело! Да еще подпорку сбили и…
– Я задал вам вопрос, – перебил Максим. – Что это?
– Капкан на лис. Мерзкие твари таскают у меня птиц из курятника! – Старик нелепо изогнулся и указал рукой на загон с клетками.
– Я вижу за вашей спиной еще один. Сколько их всего?
– Что вы ко мне прицепились, а? Давайте уходите, не устраивайте скандала.
Максим прищурился и посмотрел в глаза куриному защитнику?
– У вас есть разрешение на установку капканов?
– Я на своей земле – что хочу, то и делаю. А вы что, из полиции?
Максим достал из внутреннего кармана удостоверение и помахал им перед носом собеседника. Тот разинул рот, и на оплывшем от удивления лице обозначились мелкие трещинки и морщины.
– Эти проклятые рыжие твари душат кур! У меня нет права защищать свое имущество?
– Так вы получили разрешение префектуры? – поинтересовался Максим и убрал удостоверение.
– Ну…
– Даже если бумажка имеется, – продолжил Максим и присел на корточки, – ловушки должны быть разрешенных моделей, а эти…
– Ладно, ладно, я все понял, – проворчал старик. – Уберу.