Вдоль по улице тянулся караван из ярко разрисованных цирковых фургонов. Рядом с повозками шли кукольники и клоун, развлекая стоящих на тротуарах прохожих. Народ с интересом рассматривал редкое в городе зрелище – передвижной цирк. Зазывалы, снующие между жителей, расхваливали предстоящие представления. Эль от нетерпения прыгала на верхней ступеньке крыльца, и Ирина дала себе слово обязательно сводить ее на представление.
Какофония звуков, состоящая из цоканья копыт и грохота колес по булыжной мостовой, криков зазывал и веселого гомона оживленной до предела детворы, достигла кульминации, когда ишаки, запряженные в одну из кибиток, заупрямившись прямо напротив входа в трактир, начали надрывно орать. Ребятишки, все как один темноволосые и темноглазые, сидевшие на задке свесив босые ноги, попрыгали с повозки, и начали тянуть и понукать заартачившихся животных.
– Работы прибавиться, – раздался за спиной знакомый голос. Ирина обернулась и воззрилась на Агнию с немым вопросом. – Что? Цыгане ж в городе, – уверенно заявила, кивнув на творящийся напротив балаган.
– А то мы без работы сидели, – фыркнул стоящий рядом мужчина. – Зато повеселимся. Эх-ма! – предвкушающее хохотну он, заломив на затылок шляпу.
Агния оказалась права. Казалось бы, какое отношение имеет трактир в центре города к цирковым и цыганским шатрам на окраине, где обычно проходила осенняя ярмарка? Но в трактире стало многолюднее и шумнее. Кроме местных и тех, кто останавливался проездом, таверну заполнили гости из близлежащих деревень. Назавтра ожидалось первое выступление циркачей. Агния и Ирина сбились с ног, снуя между столов и выполняя заказы.
Дни, заполненные делами и заботами, не оставляли времени на внутренние диалоги о неопределенном визите к бургомистру. Для себя она четко решила – чиновничьи препятствия на пути к удочерению – ерунда по сравнению с тем шагом, который Ирина уже сделала – шаг из одного мира в другой, шаг навстречу своим желаниям. Цель намечена, страх временно преодолен, впереди нервотрепка, неуверенность, ошибки, которым она не позволит заслонить радость их с Эль жизни.
Как то вечером, уложив девочку спать, Ирина спустилась вниз. В кухне, обычно пустовавшей в это позднее время, в полной тишине и полумраке, разбавленном лишь слабым светом свечи, с кружкой чая в руках сидела Аделина.