– Спасибо, дорогая, – ответил Ганс. – Тебе опять пришлось меня раздевать и укладывать…
– Ничего страшного. Сейчас я хочу, чтобы тебе стало лучше, а для этого нужно первым делом принять душ.
– Ну нет, только не душ! – Ганс укрылся с головой одеялом.
Прекрасная фея шаловливо набросилась на своего хозяина, приняв вид веселой проказницы. Сколько раз Ганс удивлялся такому оборотничеству, обязательным результатом которого было его поднимающиеся настроение. Казалось, что из всех способов, ведущих к данному результату, она всегда выбирает самый верный. Быть может, тому немало способствовала её обворожительная нагота, с которой она всегда здесь представала, благоухающая чистота, неподдельная искренность, беззащитная влюбленность и её блестящий ум. Быть может, Ганс был и сам немного влюблен в неё и старался ей угодить. Как бы там ни было, но он вылез из-под одеяла, ибо восхитительные прелести юной феи, от которой он шутливо отбивался, полностью разогнали его головную боль и, подняв девушку на руки, побежал с ней в душ.
После довольно долгого и шумного омовения, в результате которого была затоплена вся ванная комната, Ганс со своей любовницей отправился завтракать.
– Вчера я рассказывал о нас другу, он мне не поверил, – произнес Ганс, отрезая кусочек яичницы. – Я бы и сам не поверил, если был на его месте. Совсем недавно я не мог и мечтать о том, что сейчас имею… Нет, мечтать, наверное, мог, но не смел надеяться. Ведь и сейчас то, что я вижу, не является реальностью?
– Конечно. Я только плод твоего воображения.
– Великолепнейший плод! Боже, как ты красива!.. Но мне день ото дня становится все более грустно оттого, что ты не живая на столько, чтобы обладать собственным характером, своей точкой зрения, волей; чтобы я имел возможность время от времени спорить с тобой, прощать тебя и стараться понять. Мы даже не можем выйти на улицу вдвоем! Ты всегда испаряешься, как только наступает шесть часов утра. Порой я просыпаюсь, а тебя уже нет. Постель еще теплая, влажная, но, не смотря на это, тоскливое чувство одиночества и неотвратимости охватывает меня. И я не способен что-либо изменить.
– Прости Ганс, но ты сам создал наш мир.
– Конечно, я и не думаю тебя в чем-либо упрекать, но посоветуй, как мне избавиться от этого кошмара?
– Если ты не побоишься полюбить живую женщину; полюбить так, что сможешь справиться с любой болью, которую она причинит тебе, тогда я стану не нужна.