– Отнеси в мою комнату, под номером двести три, если не знаешь.
Это была придумка отца. Он все комнаты во дворце и здания в крепости пронумеровал, и все быстро привыкли ориентироваться по этим номерам. Например, номер комнаты «двести три» во дворце сразу говорил, что комната расположена в восточном крыле второго этажа, потому что нумерация шла именно от восточного края.
Молодой человек подошёл к кабинету графа. Стоящий на посту дружинник показал ему жестом, чтобы он сразу заходил. Когда Павел вошёл в кабинет хозяина Северного замка, навстречу ему поднялся довольно молодо выглядящий мужчина. Граф Медведев был на год старше своей жены, но если сейчас она выглядела на двадцать пять лет, то графу можно было дать тридцать. Они с женой были очень знающими целителями и могли бы довести организм графа до состояния, при котором он выглядел бы как двадцатилетний парень, только не считали нужным это делать. А тридцать лет для мужчины – прекрасный возраст. Пётр был немного похож на отца, поэтому их можно было бы посчитать братьями.
– Здравствуй, сын! К нашему сожалению, пришло время тебе становиться совсем взрослым. Не вскидывайся, поговорим, сам узнаешь, почему я так сказал. Конечно, все вы, выпускники Академии, считаете себя взрослыми. А кто из вас готов, например, управлять государством или хотя бы графством? Кто готов принимать взвешенные решения, определяющие всю дальнейшую жизнь, как свою, так и своих близких? А тебе предстоит именно это. Самому принимать многие решения, которые определят как твою жизнь, так и нашу. Поэтому у тебя не будет такой практики, как у твоих товарищей. Мы с тобой будем много говорить и делать, но совсем не то, что делают они. В конце практики ты присоединишься к ним.
– Отец, а что случилось? Почему раньше ты не вёл со мной таких разговоров?
– До меня дошли вести, что король Себастьян Серебров тяжело болен и королём скоро станет его сын Генри. Так сложилось в этой жизни, что с Генри у меня нет взаимопонимания. Если уж откровенно сказать, он меня то ли ненавидит, то ли считает своим врагом. Дело в том, что он очень хочет близкой дружбы с Западным королевством, Рутмией. Он солидарен с теми аристократами, которые верят, что Рутмия – более цивилизованное, более развитое государство, у них и культура выше, и наука лучше развита.