Адалина закрыла глаза. Мысли бурлили, голова гудела от них, память стояла непреступной крепостью, прошлое не проявлялось как фотопленка старого сломанного фотоаппарата. Только крохотные обрывки вспыхивали перед глазами: Эд – тот самый любимый, которому она готовила завтраки, собирала обеды на работу, но… вот чем обернулась спокойная жизнь синицы в клетке.
Душа зябко поежилась, будто продрогла до костей.
– Я пойду до конца, – решила Адалина не отступать от задуманного. – Приходите туда за мной. Я буду вас ждать.
Коробочка в ее призрачных руках потяжелела. Она открыла крышку, взяла игральные кости и бросила их себе под ноги. В третий раз выпали единицы, и мерцающий кокон поглотил Адалину.
– Может, надо было сказать, что она уже была в том месте? – задумался Фин, глядя на ссору мужа и жены. – Это сэкономило бы нам время.
– И почему же ты промолчал? – удивилась Рин.
Ее напарник пожал плечами.
– Потому что душа сама принимает решение.
– Ты теперь всегда этим правилом будешь прикрываться? Оно станет твоим коронным оправданием?
Фин ничего не ответил. Он наблюдал за разгорающимся скандалом живых, а потом, вспомнив о времени, глянул на часы. Стрелки бежали вперед, обгоняя одна другую круг за кругом.
– Если не хотим упустить блуждающую душу, нам, Рин, следует поторопиться.
Адалина ждала жнецов, стоя посреди леса. Стволы деревьев прорезали густой туман как копья, торчащие из земли, а листва ловила сонно оседающие капельки.
То самое место – это земляничная поляна, где недавно кто-то орудовал лопатой. Зеленая сочная листва обрамляла черный холм земли. Адалина упала рядом с ним на колени и приложила свободную ладонь к свежей могиле. В голове снова заиграл забытый мотив песенки, которую напевал мужской голос. Казалось, туман поглощал мысли, но потом картинка прояснилась – энергия могилы помогла.
…Под шум дождя Эд напевал приставучий мотивчик, потом его веселое «ла-ла-ля-ля» скатилось в неразборчивое бормотание. Адалина будто со стороны смотрела на спальный мешок, в котором лежало ее мертвенно-бледное тело с синими кровоподтеками на шее.
Рядом с бездыханным телом в землю вонзилась лопата. Эд встал над трупом в мешке и, тяжело вздохнув, одним точным пинком отправил тело Адалины в яму.
Наблюдая за сценой скудных похорон, душа зарябила. Она открыла рот, чтобы закричать, но с ее губ не сорвалось ни звука, пока Эд творил черное дело с таким видом, будто закапывает дохлого червяка…