Решение она приняла прошлым вечером.
Леонелла надела читательские очки и отклонила приглашение в виртуальную библиотеку. Читать она пока не собиралась, просто пользоваться спутниковой видеосвязью во время полета разрешалось только в очках.
– Так, Рогоза, – назвать себя школьной кличкой Полина позволяла только ей. – Что ты еще задумала?
– Привет, дорогая! – перед глазами возникло лицо Полины. – Ты не любуешься облаками, как всегда?
– Мы уже высоко, – ответила Леонелла. – Здесь вид красивый, но однообразный.
– Как прошла ночь? Без героизма? Не как в прошлый раз, когда ты до утра отвечала на комменты в своем паблике?
– В этот раз ничего не задело.
– В этот раз они постарались скрыть все, что может тебя зацепить. А то потом не удержать.
Полина сделала перепост, и Леонелла на несколько секунд увидела свое лицо с прошлогодней публикации. Она доказывала неправоту местных СМИ. Губы двигались без звука, который был не нужен. Она знала, о чем была та столь эмоциональная речь: «Глемпинг у подножья хребта входил в число объектов „Главсевертура“. Красивейшие скалы с водопадом, переходящим в речку, располагались на небольшом плато у единственного на несколько десятков километров перевала. Подрядчики собирались установить здесь пару дюжин юрт, кафе-ресторан и хозяйственные постройки. Живописность места и логистика обещали хорошую посещаемость. Да только не заладилось это дело. Оленье стадо, перешедшее перевал, опрокинуло палатки подрядчиков, вытоптало площадку для застройки и снесло разметку. Два раза в год пара сотен голов шла своим, заученным еще молодняком, маршрутом. Гнал, а вернее следил за ними, Далан – пожилой якут. Возмущению „Главсевертура“ не было предела. Генеральный потребовал убрать оленей. Местная исполнительная власть развела руками: менять вековой уклад невозможно – оленям необходимы пастбища. Представители туристической компании предлагали разделить стадо и разогнать по другим пастбищам, а самого пастуха отправить в Момск – доживать свой век пенсионером. О конфликте прознали СМИ и местные эко-активисты. Общественность колебалась, и тогда в СМИ и соцсетях появились поливающие старика грязью публикации. Мол, он и пропойца, и за оленями плохо следит. Животные мучаются, болеют, в стаде падеж. Наглость обвинений равнялась только их стремительности. Пастух оказался пользователем соцсетей и старался возразить невесть откуда взявшимся хейтерам. Но вопросы и возражения недоумевающего Далана развернувшие травлю блогеры и журналисты просто игнорировали. Тогда Леонелла, ведущая канал о туризме, решила разобраться сама. После двух встреч в тундре репортаж был готов. Она подружилась с Даланом и рассказала, какой он добрый и отзывчивый человек. В его стаде порядок, и ни один из рогатых не брошен. Уговорив местную администрацию выделить Далану пятерку дронов, журналистка вскоре подготовила и видеодоказательства. Репортаж сильно задел „Главсевертур“, но Леонелла имела не только местную, но и общероссийскую известность и массу почитателей своего журналистского мастерства. Большинство блогеров заняли позицию Маликовой, и волна хейта улеглась. Глава Якутии оценил вклад Леонеллы в сохранение традиционного уклада Севера и попросил и далее сопровождать пером развитие туризма».